«Видимо, поэтому уцелевшие из команды палили из личного оружия», – рассудил он.
Остатки экипажа на удивление потушили все пожары, а может, и гореть уже нечему было, лишь кое-где еще курился сизый дым, сбиваемый порывистым ветром. «Сент-Альбанс» подошел достаточно близко, чтобы можно было рассмотреть подробности уже невооруженным глазом. На палубе японского корабля находилось от силы человек пять, послышались крики, мелькнула сталь клинков.
– На кой нам эти пленные? – чертыхнулся старшина морской пехоты из досмотровой команды. Поправив висящую на плече штурмовую винтовку, он взялся за свой бинокль. – Святой Иисус! Да они пьяные!
В это время раздались приглушенные щелчки выстрелов – по-прежнему что-то кричащий, измазанный копотью азиат, поначалу размахивая маленькой бутылкой и клинком, вдруг отбросил пустую стекляшку в воду, выхватил пистолет и бегло разрядил всю обойму. Качка была приличная, и пули с большим разбросом, даже не взвизгнув поблизости от англичан, ушли в небо.
– Ах ты, сука! – Старшина выхватил из-за плеча оружие, выпустил длинную очередь.
Этот попал – со стороны японского судна раздались громкие крики, два человека упали.
– Отставить! – закричал командир.
– Сэр, неужели не видно – они сдаваться не будут, – в сердцах воскликнул старшина, – мне что, вести своих ребят на их мечи или перебить им всем для начала ноги? Да едва мы ступим на борт – они подорвут судно!
– Стоп машина! – приказал командир, и после небольшого раздумья: – Связь мне с командованием.
Однако решение японцев опередило радиоволны.
– Господи, – промолвил помощник капитана.
Командир снова перевел взгляд на вражеский эсминец.
Возможно, взрываться на израненном эсминце было уже нечему. Команда открыла кингстоны, вокруг борта заклокотала вода, медленно заглатывая покрытое копотью железо. Японцы стояли, высоко подняв клинки, нестройно выкрикивая какой-то свой гимн.
Нахмурил брови Трэвор Соар:
«Все-таки „японец“ поменял курс, и вся эта история, которая некоторым сначала казалась чуть ли не игрой, неприятно затягивается. А всё эти идиоты штатские в министерстве. Сейчас нажжем горючки, накрутим ресурсы техники, а в оконцовке один черт потратимся на новейшие ракеты».
…помимо того, что день угасал и вступала в права ненастная ночь.
Люди будто взяли паузу, попридержав своих «железных коней» – летающих, водоплавающих, подводно-плавающих… готовясь. К неизвестному «завтра», готовясь… убивать и выживать.
…и Его Величество Время взяло паузу, заглянув на десятки лет назад.
Атлантика. 1944 год
Пятые сутки подводная лодка кригсмарине U-211 впустую болталась в так называемом «золотом треугольнике» – к северу от Канарских и Азорских островов, на основных путях трансатлантических конвоев между Мексиканским заливом и портами британской метрополии. Корабли противника не появлялись. Первые две ночи субмарина, выставив шноркель[45] и перископ, осторожно маневрировала, пытаясь обнаружить надводные цели, лишь изредка подвсплывая для поиска пассивным обнаружителем радиолокационных излучений.
Шел сорок четвертый год, и немецким подводникам приходилось несладко. Англичане сумели наладить весьма эффективные способы борьбы с немецкими «У-ботами», выслеживая их с помощью радаров и самолетов, наводя на субмарины противолодочные миноносцы и катера, устраивая буквально избиение «волчьих стай».
С наступлением рассвета, опасаясь самолетов-разведчиков, вахтенный офицер лишь кратковременно поднимал перископ, наблюдая за поверхностью.
Днем не только не всплывали, но даже не рисковали передвигаться, выставив наружу трубу шноркеля. Его горловина хоть и обшивалась синтетическим материалом, делавшим невидимым для британских радаров, однако оставался риск, что лодку выдаст пенный след.
Двухсуточное крейсерство оказалось безрезультатным, вопреки сложившемуся мнению тучный район для подводной охоты оказался пуст. И если днем немцы продолжали осторожничать, то следующие ночи лодка проводила в надводном положении, галсируя на полных ходах вдоль и поперек своей боевой позиции.
Надежно работавшие дизеля U-211 позволяли делать 14 узлов в штормящем море.
Время шло довольно однообразно и скучно. За время похода лодка пропиталась вонью человеческих тел, испорченной пищи и вездесущей солярки.
45
Шноркель – труба, через которую поступал воздух, позволяя лодке идти под водой на дизелях, не растрачивая энергию аккумуляторов.