— Он вообще-то подмастерье магии «Воздуха».
— А в академии служат архимаги, — парировал Замолей.
— Жаль, я не могу вам доказать свою правоту, — со слезами на глазах произнес Ульман.
— Наверное, потому, что это не так.
— Да нет же, — в голос крикнул тифлинг. — Просто, наверное, накопитель магической энергии опустошен…
— Ну, это не проблема, — Замолей сунул руку во внутренний карман и извлек оттуда небольшой камень-накопитель. — Он полностью заряжен, хватит такого на выстрел?
— На десять выстрелов хватит, — пробубнил Ульман, быстро меняя пустой накопитель на заполненный камень. — Сейчас вы сами все увидите, куда вы хотите, чтобы я попал? Хотите вон в ту белку, что сидит на ясене?! — тифлинг зарядил трубку шариком из обожженной глины. Такие шары обычно использовали пращники.
— Нет, Ульман, в отличие от тебя, у меня не такое прекрасное зрение. До того ясеня больше тысячи шагов. Ты лучше попади вон в ту сороку, — Замолей показал рукой на чахлый куст, располагающийся в четырехстах шагах от них.
— Хорошо, — тифлинг прицелился, замкнул проволоку на трубку и из нее со свистом вылетел глиняный шарик, оставивший от сороки лишь пух и перья, на мгновение зависнувшие в кровавой мороси над кустами.
— Ух ты, — удивленно произнес капитан и с интересом уставился на изобретение в руках тифлинга. — Это же убойная вещь, она может кардинально поменять тактику ведения сражений. Это же настоящий убийца магов!
— Брат также сказал, как и вы. На расстоянии до тысячи шагов, если использовать шарик из сплава адамантита, ни одна магическая защита не сможет его остановить. Только крепкий, добрый щит гоплита…
— Ты вот что, — азартно произнес Замалей. — Хочешь заработать десять тысяч империалов?
— Конечно, хочу, это же целое состояние! — алчно ответил тифлинг.
— Давай подшутим над моим приятелем, служащем магом в войске братьев Орнум. Он постоянно на себя навешивает всевозможные магические щиты, боясь, что на него нападут, когда он не будет этого ждать. Если сможешь попасть в него с тысячи шагов, получишь десять тысяч золотых лично из рук братьев.
— А как его узнать?
— Невысокий, конопатый крепыш, в плаще, подбитом лисим мехом и с арбалетом на боку.
— Маг с арбалетом? — подозрительно глядя на капитана, уточнил юноша.
— Это его маскировка, я же тебе уже говорил, что он боится нападения и поэтому прикидывается обычным воином. Даже шлем носит. Вот в шлем ему и засади.
— Убью же!
— Не убьешь, — Замолей отрицательно покрутил головой. — Шлем из сплава адамантита, такой обычным камнем не пробить. Да и про магические щиты не забывай.
— Он один конопатый в войске «хищников»?
— Не один, но такой плащ только у него, и он ходит, обычно, в компании двух рослых телохранителей, ты их легко увидишь.
— Хорошо, я всё сделаю, а как получить причитающиеся мне деньги? — жадно поинтересовался юноша.
— Просто подойди к конопатому, и расскажи о нашем с тобой уговоре…
***
— Мне не нравится поведение маркиза, моя душа не на месте. Мы что-то делаем не так, — крепко сбитый, конопатый Роак, старший сын охотника Хитреца Орнума остановился посреди дороги и обратился к среднему брату, мощному, высоченному Артху, по прозвищу Медведь. — Я думаю, надо послать Блаида с отрядом из сотни воинов назад, к крепости «Лунный свет».
— Ерунда, — Артх отмахнулся лопатообразной ладонью. — Позади не осталось врагов, только вассалы. Главный и последний враг впереди. Нам надо догнать маркиза Бренье и разбить его, пока он не добрался до крепости «Солнечное затмение». Устанем потом его оттуда выкуривать.
— У меня плохое предчувствие, братья, — Роам, по прозвищу Лис, обладал не только изворотливым умом, но и развитой интуицией, которая не раз помогала ему и его братьям избегать ловушек, учиненных врагами. — Я думаю, что…
Глухой удар раздался неожиданно, Артх и младший брат Блаид по прозвищу Волк, тут же выхватили оружие и перекинули щиты со спины на левую руку, прикрываясь от возможных камней пращников и стрел лучников. Но кроме единственного камня, прилетевшего со стороны крутого склона, примыкающего к дороге, больше ничего не было. Только тишина. Осязаемая, гнетущая, напряженная тишина! Братья на ватных ногах повернулись к Роаку, они еще не видели результатов броска пращника, но их огромный боевой опыт бил набат и истерично кричал: «Беда! Пришла беда!»
Роак лежал в пыли, немигающе глядя в голубое небо. С левой стороны, на уровне виска, шлем был помят. Из-под него текла тонкая струйка почти черной крови, тут же впитывающаяся раскаленным песком старой дороги.