В первый день учёбы мои нервы взяли надо мной верх. Я проснулась утром и сказала родителям, что у меня свиной грипп, и я слишком больна, чтобы идти в школу. К сожалению, я подготовилась недостаточно хорошо. Мне стоило провести исследование о свином гриппе. Я была без понятия, что заразиться им можно от свиней. Я думала «Свиной» — это имя человека, открывшего особенности данной инфекции. Очевидно нуждаясь в обучении и не имея выбора, я собралась в великую ледяную тундру — новую школу.
Сидя в классе, я смотрела в пол, пока ученики заходили, смеясь, шутя и болтая о своих летних приключениях. Наконец, прозвенел звонок и учитель начал обычную речь, приветствуя нас и пытаясь заставить чувствовать предвкушение от нового учебного года. После раздачи нескольких листков с интересной информацией, прозвенел звонок на первый урок.
Холл был оживлён, и у меня было достаточно времени, чтобы остановиться возле моего шкафчика и взять учебник по алгебре. Я вставила свой ключ в замок и повернула. Я потянула ручку шкафчика. Ничего не произошло. Ручка не поддалась, и дверца осталась закрытой. Я попробовала ещё несколько раз, стараясь тянуть дверцу как можно незаметнее. Ничего. Вместо того, чтобы пялиться на замок как идиот, я сняла лимонно-зелёную резинку с волос, и переделала свой хвост, сосредоточившись заново.
Я дёрнула ручку ещё раз. Это не сработало. Холл стал пустеть, кабинеты закрывались, и я начала поддаваться панике. Опоздать на первый урок так же плохо, как быть новенькой. Я ещё раз безуспешно попыталась открыть дверцу. Что тут, к чёрту, происходит? Открытие обыкновенного довольно непрочного школьного шкафчика не было ядерной физикой. Первая слеза начала появляться за моими очками в красной оправе. Из ниоткуда я услышала глубокий голос, раздавшийся где-то сверху. В сине-зелёной джерси футбольной команды передо мной стоял Логан Хит.
Я не была с ним знакома, но знала его. Он был младшим звёздным квотербеком в команде «Трои», он очень умён и самый красивый парень, которого я когда-либо видела вблизи. Я говорю о парне вроде одного из музыкальной группы красавчиков.
— Хм-м? — сказала я, загипнотизированная его яркими голубыми глазами, выглядывающими из-под тёмной чёлки.
— Я спрашивал, не нужна ли тебе помощь.
— Мм-м… Мой… мм-м… дверца шкафчика не открывается.
— Я думаю, тебе стоит сначала поднять это, — сказал он, поднимая ручку и открывая шкафчик.
— Спасибо, — я поблагодарила, выдохнув.
— Не проблема, — он подарил мне милую улыбку, после чего ушёл.
Это всё, что было нужно, чтобы моё подростковое сердце раскрылось. Я вздыхала по Логану Хиту издалека следующие два года, пока он не выпустился. Он собирался в Йель и закончил обучение лучшим в классе. Через пару лет после окончания колледжа я перестала за ним следить. Я начала волноваться, что такое сталкерство может вылиться в психические проблемы со здоровьем. К тому же, по мере того, как он продвигался по лестнице успеха, он всё больше появлялся на страничках со сплетнями, каждый раз с разными женщинами рядом с ним. Хотя мы больше ни разу не разговаривали, Логан Хит украл часть моего сердца в тот день четырнадцать лет назад.
Острый тон Вейви вырвал меня из сладких воспоминаний:
— Большое спасибо, молодой человек.
Я не имела ни малейшего представления, каков был её полный ответ на непрошенный совет Логана, но судя по её тону и тому, что она назвала его молодым человеком, он не мог быть приятным.
Посмотрев на свой обрывок бумаги, Логан сказал:
— Я бы хотел поговорить с владельцем, мисс Эли-фанта-лета Смекер.
— Элифелета, — поправила я.
Вейви выпустила вдох раздражения:
— Уф-ф! Студентишка.
— Вам, девушки, нужна помощь? — заговорил мистер Абрамс и поднялся со своего стула.
— Нет, Мел. Мы справимся, — Вейви звучала раздражённо, но она всегда звучала так, разговаривая с мистером Абрамсом.
— Ладно. Я собираюсь домой. Звоните, если я понадоблюсь. Лип, запиши это на мой счёт, — говорил он, выходя.
Я снова сосредоточилась на Логане. Его взгляд опустился, задержавшись на долю секунды на моих губах, после чего вернулся обратно.
— Ты Лип Смекер, — сказал он.
Не было ни одного шанса, что Логан Хит помнил меня. Наша одна-единственная встреча была короткой и много лет назад. Конечно, она значила для меня кое-что. Но я была неловкой четырнадцатилетней девочкой, которая носила очки в красной оправе и резинки для волос. Это было за границами реальности, чтобы он узнал повзрослевшую женщину, стоявшую перед ним в красных очках и с резинкой в волосах — хорошо, не лимонно-зелёной резинкой, эта была красной в белый горошек, стильно удерживающей мои светлые кудри сверху. И единственная причина, по которой на мне были очки — прошлой ночью я уснула, не сняв линзы, и мои глаза были красными и раздражёнными. Я пытаюсь сказать, что это совершенно неправдоподобно, что он мог бы помнить меня. Такое случается только в любовных романах.