– Легко! Давай-ка по набережной прогуляемся до нашего дома?
И вот, немолодая пара, взявшись за руки, побрела по весенней и празднично украшенной, набережной. Время и место для променада идеальное: пригревало солнышко, но с воды доносился прохладный и свежий ветерок. Всё смотрелось романтично, если не вслушаться в разговор:
– Ты – дурак! – зло прошипела Кира, после очередной словесной тирады супруга. – Привык за моей спиной отсиживаться. Ни законов не знаешь, ни в говне ковыряться не способен. Как же! Ты же потомственный актёр! Дворянин. А я кто? Родители – простые московские рабочие. Необразованные. Подпись моей бабушки на крестик похожа. Так ты любишь про нашу семью говорить?
– Марамойка, заткнись! Никто твоих предков не принижает. Больно надо! Я конкретно о нас говорю: зачем увеличивать количество подопечных? Какой смысл? – Эдик орал так, что прохожие стали оборачиваться.
– А я тебе в сотый раз повторяю: чем больше мы возьмём стариков под опеку фонда, тем незаметнее всё можно провернуть. Мы же не можем всех пенсионеров разом на тот свет отправить? Если оставлять свои квартиры нам будут лишь двое из сорока, и эти двое допустим, в течение года, отправятся на тот свет, это не вызовет много вопросов. Представим всё так, будто последнюю волю стариков исполняли.
– Так у нас уже сейчас денег на стариков не хватает. Если вдвое увеличим количество, нам не хватит даже на яблоки.
– Ну будем одно яблоко вместо двух приносить в месяц. Дарёному коню – зубы не пересчитывают. Главное для наших старичков – внимание!
– Тогда почему только хрущёвки у них брать? Вон посмотри на бандитов, которые обули Малинину. Ты сама сказала: куш они сорвали на сотни миллионов долларов. А мы, хуже, да?
– Конечно хуже! У тебя есть связи на таможне, в милиции, в органах? А бандиты? Где я тебе найду такую крышу? И ты готов с ними делиться? Придётся отдать не 10, 20, а может и все 90%! Или вообще нас грохнут, чтобы следов не оставлять. Беспредел в стране полный. Чего дальше ждать – неизвестно. Потому безопаснее всё самим делать. Лучше синица в руке, чем…
– …журавль в сортире! – закончил за неё Эдик.
– Зря язвишь!
– Чего ты боишься? Давай найдём старушку с квартирой с видом на Кремль? К нам уже и так очередь выстраивается. Да и Каратов бэушную творческую элиту к нам пачками оправляет на попечение. У некоторых недвижимость в центре под сто метров. Выбора у нас до фига. Уж я свою роль отыграю на максимум! Чего мы за так этих нищебродов обслуживаем?!
– Ты всё же дурак… – Кира замотала головой.
– А ты трусиха! – Эдик аж подпрыгнул от злости.
– Я – реалистка. Вот ты думаешь – почему у бандитов не вышло с Малининой?
– А чего тут размышлять! Не успели её прикокнуть, вот и всё!
– Как бы не так! Когда на кону миллионы зелёных, всегда всё на виду. Думаешь всё началось, когда Малинина перестала на звонки отвечать? Фигушки! Её картины всплыли на аукционе. После этого её подруга подняла хай. Сам слышал: картины почти завещаны Третьяковке. А тут бац: всё мимо кассы. Если бы не этот аукцион, у бандитов, глядишь, и выгорело дельце. А так бучу подняли и бандитам лишь картины достанутся. Но стены, где раньше эти картины висели – уже детям и внукам отойдут.
– Ну так мы просто квартиры отберем и всё. Никаких Айвазовских и Репиных никому и не покажем!
– Ты думаешь, кроме нас, желающих на такие сладкие квартирки больше нет? Да за каждым пенсионером со стометровой квартирой уже очередь стоит из участковых, медсестёр и бандосов.
– Вот только хрущёвки даром никому не сдались! – Эдик начал переводить всё в шутку, так как понял, что супруга, в итоге, окажется права. Но Кира не унималась:
– Представь себе, это так! Чем круче объект недвижимости – тем больше конкуренция. К тому же у нас фонд, и худо-бедно прикрытие Каратовских дружков из правительства. Если бы мы прибирали к рукам огромные и дорогие квартиры – с нами, а точнее, с фондом, в открытую воевали бандосы. Но когда на кону метраж в тридцать метров, и за это нужно сцепится с фондом, то серьёзным пацанам это не надо. Овчинка выделки не стоит. Ну, а от мелких бесов мы и без фонда отобьёмся.
– То есть корячимся за копейки?.. – похоже, для Эдика положительный ответ Киры звучал бы, как приговор.
– Почему за копейки?! Вот сейчас у нас на попечении два подходящих старичка. Изотов и Кричевский. Им под девяносто. Детей нет. Родственников не видно и не слышно. У них малюсенькие квартирки, но в отличных местах. Через нотариуса оформим дарственную и доживут пенсы в своих же хатках. Зато к нам никаких претензий и риски минимальны. Препараты научимся давать в нужных дозировках. Врачей я найду…