В этом и заключался феномен фонда. Руководство из кожи вон лезло, дабы создать и поддерживать иллюзию, что их фонд – лучшая, гуманнейшая, порядочнейшая богадельня новой России. Они чуть ли не силой добивались от СМИ и своих знакомых, чтобы рядом с их фондом употреблялись прилагательные в превосходной степени. Потому старики, которым все уши прожужжали их знакомые, о том, какой это замечательный фонд, верили всему на слово. Да и как не поверить, когда не только их знакомые, но и уважаемые люди «в телевизоре» утверждают тоже самое? Вот старики и верили, что наконец-то дожили до справедливого островка коммунизма, который возглавляли бывший актеришка и адвокатша.
Никто не мог даже представить, что существует неприметная синяя книжица и в ней таятся секреты особого «ухода» за стариками. В книжице, на страничках схем лечения, около ФИО пенсионеров, находились дополнительные пометки с названиями препаратов, которые гарантировали неизбежность поступления нового заказа в крематорий. Во многом благодаря инновационной схеме «лечения», несколько раз в год, Кира и Эдик торжественно провожали в последний путь очередного старика. В общей сложности, за всю их «деятельность», было отправлено на тот свет 30 человек.
Если проследить за «ротацией» подопечных фонда, то средняя продолжительность жизни опекаемых пенсионеров не превышала 5 лет. Такой «гуманизм» объясняется просто. Во-первых, всё организовали двое: Кира и Эдуард. Но их рук да ног всего две пары. Если бы они могли клонировать себя и гарантировать, что двойники не взболтнут лишнего и не допустят оплошностей, стариков и похорон стало бы больше. Но это всё – из разряда фантастики. Как и тот факт: приведи они кого-то постороннего и посвяти его в свои планы – он заломит большой процент со «сделок». А то и того хуже: он сам и выдаст все их делишки с потрохами!
Кира и Эдуард отлично помнили случай с прима-балериной Малининой и сделали оргвыводы. Бандиты, обокравшие пожилую артистку, играли по-крупному. Потому и вынуждены были вовлечь в свою схему лишних людей: двух сиделок, нотариуса, таможенников. То есть минимум 5 физических лиц оказались «в теме». В итоге, весь проект рухнул, когда одна из сиделок не потрудилась грамотно утилизировать шприц. Неосторожно вынесенный ею, мусор, повлёк убытки на миллионы.
Потому семейная пара ещё со времён «работы» над получением самых первых объектов недвижимости, чётко для себя определила: продолжают работать только вдвоём. Никого со стороны не привлекают. На слишком вкусные объекты недвижимости не покушаются (чтобы не составлять конкуренцию реальным бандитам). Никакие сиделки, врачи в поликлиниках, ни один из опекаемых стариков или попечителей ни о чём догадаться не должны. Максимум, кто сотрудничает с Кирой и Эдиком за отдельный гонорар для решения «щекотливых» вопросов – нотариус и врач.
Эскулап и нотариус не знали имени и фамилии друг друга. Более того: они не видели друг друга ни разу! Они могли догадываться, как и с помощью каких специалистов на самом деле зарабатывал деньги благотворительный фонд. Но… те суммы, которые выплачивались им за непыльную работёнку, усмирял любой полёт фантазии и мотивировал держать рот на замке.
Позже, когда правоохранители попытаются вычислить этих «коллег по цеху» с помощью биллинга, они не нашли ни одного сомнительного звонка. Видимо, помешанные на конспирации, Эдуард и Кира, даже не звонили им по телефону, а встречались с врачом и нотариусом в условленном месте. Но так как нотариус ставил свою подпись под документами, то его личность в будущем смогли установить. О враче так ничего выяснить и не удалось.
Таким образом, Кира и Эдик создали преступную группировку. Правда только главари банды знали о количестве и ролях всех членов объединения. Да и работается легче, когда знаешь: каждый из винтиков можно заменить без ущерба для всего предприятия. Ведь эти винтики даже не знают друг о друге, и их работа не зависит от результата другого. К сожалению, Эдуард и Кира оказались отличными менеджерами. В фонде чётко были поделены обязанности.
Нотариус физически, то бишь ручками, оформлял или дарственные, или завещания или договора ренты. При этом он закрывал глаза на пограничное состояние стариков в момент заверения документов. В его интересах было помалкивать. Ведь за это всё ему светила «уголовка». Но он понимал, с кем имел дело! Фонд был настолько вне подозрений, а его подельники, ой! руководители фонда взлетели так высоко, что тень на их, по сути, криминальную деятельность мало что могло бросить.