Также она ясно осознавала и то, что теперь вопрос уже не стоял о сохранении барышей после получения пятна под застройку. Целью номер один становилось сохранение реноме благотворительного фонда и собственных шкур. Нужно срочно придумать план по «обелению» собственного грязного белья.
Странно, но журналисты топовых СМИ не спешили брать у них комментарий. Кире пришлось звонить самой. Но акулы пера вежливо отказывали в интервью. Супружеская пара напряглась. Они долго жили в медийном поле и понимали правила игры. Видя сенсацию, журналисты разорвали бы любого, лишь бы заполучить комментарий другой стороны. А тут… игнор или отказ.
Под конец дня стала ясна причина «холода» со стороны журналистов. На один из центральных каналов, куда ещё недавно супружеская пара ходила, как к себе на работу и сидела на самых почётных местах, припёрлись все тени прошлого. Тут и племянница Фимы, которая затаила обиду за ушедшую из-под носа квартиру; и адвокат старшего сына Вахтанга, пытающийся восстановить попранную репутацию; и родственники других стариков; и поклонники тех артистов, которых опекал фонд. И вот эти, казалось бы, давно растворившиеся во времени и пространстве, тени, начали говорить.
Передача походила на судебное заседание. Приводили здравые аргументы. Всё – по фактам и без лишних эмоций. Все участники то и дело демонстрировали документы, подтверждающие их право на собственность. Отдельно родственники и поклонники отмечали: могил нет! Максимум, что кинули им Кира и Эдуард с барского плеча – так это урна с прахом. Видимо горстка пепла равнялась компенсации наследства и памяти о человеке. На удивление, передача вышла очень дельной. Отсутствовала только сторона обвиняемых. Ни руководителей фонда, ни кого-то, кто поддерживал бы их сторону, не пригласили.
А всё потому, что режиссёром этого действа был… сам Сергей Сергеевич Каратов! По просьбе своего друга-чиновника, он заранее продумал и организовал довольно простой, но очень эффективный план.
За несколько недель до описываемых событий, во время застолья, друг Каратова обмолвился о профуканной возможности получить пятно на миллиард. Ведь чиновник сам вовсю старался понравится родственникам Безицкой. Но выигрыш достался, по его словам: «каким-то актёрским кружкам». Как только Сергей Сергеевич услышал название фонда, в голове у него родилась идея.
Поднимая очередной тост: «Чтобы у нас всё было, а нам за это ничего не было», Каратов, примяв свои фирменные усы, кинул между делом:
– А что, если я тебе скажу – не всё потеряно?
– Серёга, ну как не всё… Всё! – панибратски подхватил чиновник. – Уже подписан договор о намерениях. Остаются простые формальности: поставить пару закорючек! И инвесторов я знаю, и проект нового торгового центра сам видел…
– Ну и что! Если я выбью из седла Киру и Эдика, то вся сделка отменится!
– А как этих пиявок снять? Родственники Безицкой и слышать ничего не хотят! Мы уже и так к ним, и сяк…
– Если я тебе приведу за ручку родственников Безицкой и сделаю так, чтобы они разорвали все отношения с благотворительным фондом, какова моя доля?
– Я тебе половину своей доли отдам, Серёж! – чиновник за годы дружбы знал: если за дело берётся сам Каратов, то он стопроцентно доведёт его до успешного результата. Но мелочиться с ним не стоит. Меньше, чем за половину «отката» народный артист не ввяжется. Перед чиновником стояла простая дилемма: или потерять всё, или отдать половину. Когда «половина» весит несколько десятков миллионов долларов, то игра стоит свеч.
– Дай мне несколько дней. Я знаю: за какие ниточки и кого дёргать.
– Можешь хоть вкратце рассказать, чего ты там придумал?
– Отчего не сказать?! Я знаю, где искать компромат на фонд. Если копнуть и грамотно подать в СМИ одну историю, то её за глаза хватит. У меня есть журналистка въедливая. Она и не такие темы для меня раскручивала. Я ей кость кину – она в неё вцепится, как дворняжка. Для шумихи в прессе повод появится.
– Зачем нам шумиха? – удивился чиновник. – Сам понимаешь, театра там не будет.
– А зачем столице лишний театр? Их и так до фига! Шумиха мне нужна для выбивания из игры руководства фонда. Я вообще думаю ещё умнее поступить. Вначале моя журналистка готовит всю доказательную базу. Встречается со всеми обиженными фондом. Я уверен: там не один пострадавший! Всё перепроверяем. Далее, когда будет готов настоящий компромат, я назначаю встречу с Кирой и Эдуардом на нейтральной территории. И делаю им предложение, от которого не отказываются.