– Сам знаешь, какие у тебя и у меня подвязки с медиахолдингами. Но толку-то от них… Я столько бабок вложил, чтобы свой проект отпиарить. А результат – ноль!
– Ну так давай твои вложения в СМИ отбивать! Нам нужно, чтобы ни один серьёзный журналист не опубликовал без нашей отмашки интервью с Кирой или Эдуардом. Всё будет представлено только с нашей стороны. Сериал на эту тему я гарантирую. Страха нагоню минимум на полгодика. Тебе времени хватит, чтоб всё провернуть?
– Мне бы пару недель хватило за глаза. Может и хорошо, когда внимание отвлечено на скандал. Я по-тихому всё оформлю и стройку запущу.
Белые простыни для черных риелторов
Эдуард и Кира прилипли к телевизору. Шла передача, которую срежиссировал Сергей Сергеевич. Эдик по-актёрски наблюдал, как менялось отношение публики к их персонам. Кира, как юрист, смотрела на ситуацию иначе. Иск о клевете подавать бесполезно. Каждый эксперт и гость в студии, словно их кто-то надоумил, повторял фразу: «По-моему мнению…». А за частное мнение, по закону, привлечь невозможно.
Подать иск на телеканал, на журналистку или на Каратова тоже нельзя. На что подавать? В передаче лишь озвучены факты перехода права собственности квартир артистов на руководство фондов. Эмоциональные реплики из зала в судебный иск не вставишь. Опять же: каждый имеет право на свое мнение. Каратов вообще на передаче отсутствовал. Как докажешь, что всё происходящее – его рук дело?
Но даже не это больше всего волновало супругов. Они сидели молча всю передачу и ждали лишь одного звука: звука телефонного звонка! Ну должен хотя бы один журналистишко центрального СМИ позвонить им и получить комментарий? Ведь именно так устроены законы медиа. Тишина – не естественна. Если только…
– Каратова работа! – произнесла Кира.
– Ты про что? – грустно спросил Эдик.
– Про телефон. Ни один нормальный журналист или издание не звонит… Одна мелочь трезвнит с десятью подписчиками. Или какие-то неизвестные порталы…
– Да… и на наши звонки журналистам реакция странная… Похоже нас обложили со всех сторон и хотят заткнуть нам рты. Чего делать, Кир?
– Нужно звонить известным адвокатам. Это действительно должны быть юристы с именем. Если нам везде отказ, то известные люди пробьют эту стену своей популярностью. Хотя бы у них должны взять интервью, как у наших представителей. Только так нам удастся в медийных жерновах перемолоться…
Только через неделю нашёлся единственный адвокат, который за огромный гонорар согласился представлять их интересы. Началось всё с пресс-конференции. Но это можно назвать началом конца. На пресс-конференцию пришли журналисты, «заряженные» документами и реальными историями несостоявшихся наследников, чьи квартиры отошли Эдуарду и Кире. Адвокат юлил, как мог. Но саму трансляцию и запись пресс-конференции смотрели миллионы людей. А как не посмотреть, когда обмусоливали ФИО известнейших актеров, и благотворителей, которых обвиняли в убийстве нескольких десятков человек?
Вскоре заявления от несостоявшихся наследников поступили во все инстанции. Завели уголовные дела. Следствие велось не формально. Стали всплывать обстоятельства, которые тянули супружескую пару на самое дно.
Для Киры и Эдуарда вся эта ситуация будто разделилась надвое. Словно им кто-то рассказывал анекдот про две новости: одну хорошую, другую плохую. Хорошая новость – по старым эпизодам ничего доказать не представлялось возможным. Как говорится: «нет тела – нет дела». Согласно свидетельствам о смерти, все опекаемые фондом, старики, уходили из жизни не криминально. Доказать обратное не представлялось возможным. Ведь все – кремированы. Ну а те старики, которые умерли своей смертью, могут быть эксгумированы, и экспертиза покажет отсутствие криминала!
Плохая новость: стали проверять состояние здоровье ещё живых стариков, которых курировал фонд. И здесь нашли странные схемы лечения, которые могли привести к острой сердечной недостаточности или обострить определённые заболевания. Сиделки не смогли внятно объяснить: кто и почему рекомендовал или заменял препараты и как в принципе определённые пилюли попадали к старикам. Сиделки переводили стрелки на руководство фонда. Мол, они сами приходили к пенсионерам и все вариации с лечением – дело рук Киры и Эдуарда.
Вполне закономерно прошёл обыск как в офисе, так и в квартире руководства фонда. Кира и Эдуард настолько были морально раздавлены событиями последних дней, что не потрудились позаботиться об утилизации синей книжицы, куда Кира собственной рукой записывала схемы «лечения» стариков. Уголовное дело пополнилось весомыми доказательствами. Состоялся суд. Киру и Эдика отправили под домашний арест и наложили арест на все их счета и имущество.