Вдруг, как сосулька, на голову свалилась племянница старика. Когда речь идёт о недвижимости в столице – даже седьмая вода на киселе становится близкой роднёй. Племянница оказалась с гонором и с порога заявила: старика она перевозит в Рязань и, сдавая его столичную квартирку, будет оплачивать ему уход.
Не дожидаясь согласия, племянница стала вытаскивать вещи старика из шкафов и расфасовывать всё по сумкам. Эдуард словно врос в линолеум. Кира, от стресса, впервые в жизни стала что-то бормотать под нос. Лишь вопрос племянницы о паспорте старика вернул адвокатшу в реальность.
– Документы вы не получите! – с интонацией судьи, произнесла Кира.
– Тогда получу через милицию или через суд. – парировала племянница.
– Эдик, звони коллегам. Нужно Фимочку спасать. Но сначала звони его режиссёру. – голос Киры звучал, как приказ.
Тут Эдуард вышел из ступора и твёрдой походкой направился к телефону.
– Сергея Сергеевича Каратова будьте любезны к аппарату?
Фамилия «Каратов» известна всей стране. Это был один из немногих деятелей культуры прошлого, который был на плаву и при новой власти. В одичалой действительности одно только упоминание: «Я от Сергей Сергеича» решало многие вопросы. Племянница, услышав это имя, вздрогнула. Но тут же взяла себя в руки и продолжила запихивать вещи дяди в свои сумки.
Эдуард ещё несколько минут что-то лепетал по телефону, как вдруг застонал старик. Племянница даже не подошла к нему. Подбежала Кира и, дав обезболивающее, с укоризной посмотрела на родственницу.
– Ну и не стыдно же вам! – искренне заявила Кира.
– Не стыдно! – ответила та. – Я же добиваюсь того же, что и вы! Чего вокруг на около ходить. Но у меня больше прав на жилплощадь. Вот и всё!
– И вы вот так, прямо об этом говорите? Фимочку вы же просто не довезете. Он же по дороге…
– Возможно, вы и правы! Тогда я здесь поживу, пока всё оформляем. Ну а там посмотрим. Давайте-ка вещички ваши собирайте и выметайтесь из моей квартиры. Или вам помочь?
Кира села на край стула и будто окаменела. Вскоре к ней подошёл муж и на ушко прошептал:
– Каратов лично приедет. Везёт и ментов и врачей. Сидим тихо и ждём.
Через час раздался звонок в квартиру. Дверь открыла племянница и тут же попятилась назад.
– Добрый день! – учтиво поздоровался Сергей Сергеевич Каратов. На удивление, мэтр говорил мягко и тихо. Со стороны могло показаться, будто учитель по этикету даёт урок. Для знающих его характер, людей, это являлось очень плохим признаком. Каратов, словно удав, предпочитал незаметно и тихо сжимать кольца вокруг горла своей жертвы.
Он «барином» вошёл в маленькую квартирку и за ним, будто холопы, засеменили врачи и сотрудники милиции. Два человека в белых халатах сразу обступили Фиму и стали перешёптываться. К ним подошёл Эдуард с медицинскими документами и включился в консилиум. Менты, словно телохранители, встали возле дверей и наблюдали за происходящим.
– Здравствуйте! – продолжая отступать, выдавила племянница. – В чём дело?
– Меня зовут Сергей Сергеевич! – Каратов протянул свою холёную и мягкую руку.
– Лида, я… это… племянница Ефима! – она пожала протянутую руку в ответ, при этом продолжая пятиться.
– Как вы знаете: Мы с Ефимом много работали в прошлом и его судьба мне не безразлична.
– Ну да… – кивнула племянница.
– Я понимаю: время нынче сволочное. Потому позвольте вопрос: что вы намерены предпринять? – с фирменной улыбкой Чеширского кота, произнёс Каратов.
– Ну я, это…
– Мы здесь все люди взрослые! Мы даже готовы оказать вам посильную помощь. Для нас всех важно, чтобы здоровье нашего коллеги не подвергалось опасности.
– Короче… Я планировала его увести к себе, в Рязань. Но с переездом ему никак?
Тут племянница кинула взгляд на врачей. Один из них невозмутимо произнёс:
– В его состоянии он нетранспортабелен. Вы его не довезете даже до вокзала. С его-то букетом заболеваний…
– Тогда я здесь поживу! – заявила племянница.
– Вы можете гарантировать круглосуточный уход? – нарочито вежливо спросил Каратов, погладив наманикюренными пальцами свои роскошные усы.
– Три дня точно смогу, потом найму кого-нибудь.
– А по оплате как? Сиделка дорого стоит. – в голосе Каратова было столько теплоты, что у племянницы даже и мысли не возникало: что на самом деле у Каратова на уме.
– Я думала его квартиру сдавать и, взяв его к себе, оплачивать дома сиделку. Я ведь работаю…