Итак, тут он Дубин Олег Леграфович одна тысяча восемьсот шестьдесят восьмого года рождения, и он офицер Тульского гвардейского полка в звании второго лейтенанта. Его феерическое приземление на купол дирижабля совпало с попаданием в него же магического боеприпаса одной из диверсионных груп воеводства Варшавского. Сам дирижабль был вынужден двигаться на малых высотах из-за низкой облачности и близкого грозового фронта. Из ста восьмидесяти человек, попавших под удар, выжил только он, впрочем, диверсионная группа ненадолго пережила их и была уничтожена орудиями с других дирижаблей.
Ближе к вечеру в палату заглянула светленькая молодая врачиха, которая жестами начала показывать Олесе определённые знаки.
— Удалось купить? — уточнила Олеся.
— Да. — девушка бросила взгляд на Лира.
— Олег Леграфович, вы не могли бы оказать нам кое-какую услугу?
— Я весь внимание.
— Нам бы с Татьяной Илларионовной хотелось бы также получить ваш генный материал.
— Да вы вроде бы говорили, что уже собрали?
— Тогда у нас не было своего стазис-контейнера.
Лир не совсем понимал, как и что будет делаться, но на всякий случай утвердительно кивнул.
— Отлично, тогда с нас ужин. Тут рядом есть приличный ресторанчик. — проговорила Татьяна.
— Никогда не был в ресторане в больничной пижаме. — пошутил Лир.
— Не беспокойтесь, на этот вечер мы сумеем принести вам форму.
*******
Спать хотелось неимоверно. Нет, секс с двумя магичками — это круто, но вот потом откат…Зато он теперь точно знал, каким образом собирают генетический материал в этом королевстве. Хотя, стоп, это не королевство, а Великое Царство Московское, но суть не в этом, а в том, что барышни не угомонились, пока не заполнили все два десятка пробирок из своего стазис-контейнера, поддерживая при этом его силы магией. Вот только действие магии закончилось с их уходом, а Лир сейчас чувствовал себя как выжатый лимон.
Щелчок дверного замка оповестил его о том, что он всё-таки уснул. В дверях палаты стояла довольная Аграфена Свиридовна.
— Вставайте, ваше благородие, я вот вам форму вашу принесла. Всё новое, только со складов. Вас там человек из комендатуры дожидается.
Пока руки и ноги автоматически делали привычную работу, голова продолжала спать. Спохватился он только тогда, когда нужно было наматывать портянки и то, только потому, что головой чуть не стукнулся о спинку стоящего рядом с кроватью стула.
— Э, как вас, ваше благородие, девки-то выдоили, до сих пор мотыляет. — посетовала медсестра.
— Я не в обиде, будет что вспомнить. — пробурчал Лир.
Окончательно одевшись, он примерил совершенно новую фуражку и только сейчас сообразил, что у него ни документов, ни денег. Конфуз. Ладно, где там этот из комендатуры.
Встречал его пожилой дядька с погонами, на которых тонкая красная тесьма шла острым зигзагом, образуя пилу из трёх зубьев. Отличительной чертой встречающего была трёхпалая левая рука, как будто кто-то срастил попарно пальцы и так и оставил.
— Господин второй лейтенант, старшина Мельник. Я из комендатуры прислан. Вот, выписку из госпиталя на вас уже получил и должен сопроводить до коменданта полковника, его светлости графа Евстатьева Ивана Федоровича.
— Очень хорошо, давайте мне папочку, посмотрю, что там эскулапы написали.
— Это вы зря, ваше благородие. Ихний почерк без переводчика одолеть не выйдет. Я одним глазком заглянул и точно говорю, что такого алфавиту даже у восточных бусурман нету.
Распахнув папку, Лир моментально убедился в правдивости слов старшины. Оставалось смириться и следовать в комендатуру.
— Ну что ж, вы оказались правы. Пойдёмте в комендатуру, чтоб не заставлять его светлость ждать.
— Пойдёмте, ваш благородь, только у его светлости дел столько, что четверть часа роли не сыграет. Могилёв город большой, войск под городом много, и всё требует снабжения и порядку. А в воздушном флоте текучка какая?! А ведь войска переправлять надо, раненых принять и распределить, так что вам новые документы подписать, да в часть направить — у него не самая важная задача.
— Главное, чтоб Иван Федорович не направил меня туда, куда не надо.
— А сейчас все в Варшаву летят. Взяли всё ж столицу воеводства, осталось додавить бесово племя.
С местной политикой Лир был незнаком, да кроме женских тел он и познать тут ничего толком не успел, поэтому решил задать типично армейский вопрос для поддержания беседы.
— Потери большие?