Бодис. А почему?
Лир. Я не знаю.
Бодис. Кто нас посадил сюда?
Лир. Я не знаю.
Фонтанель. Я боюсь.
Лир. Попробуй не бояться.
Бодис. Мы выберемся отсюда?
Лир. Да.
Бодис. Ты уверен?
Лир. Да, конечно.
Бодис. Если бы я могла еще надеяться! Но эта тюрьма, и боль -
Лир. Я знаю наверняка, все кончится. Все проходит, даже то, что остается. Дураки замолчат. Мы не станем таскать с собой наших мертвых, и детей перестанем водить вместо школы на кладбище. Палачи, министры, попы потеряют работу. И мы будем встречаться на улице и не вздрагивать, вспомнив, что мы друг с другом сделали.
Бодис. Так спокойно сейчас.
Фонтанель. И тихо.
Лир. Зверь сбежит из клетки, и ляжет в поле, и побежит вдоль реки, и вычистит шкуру на солнце, и заляжет в нору спать, с вечера до утра.
Входят ТРИ СОЛДАТА (5,6 и 7) Ведут себя тихо и по-деловому.
5 солдат. Смари внимательно, и все запоминай, понял?
7 солдат. По`эл.
5 солдат. Под тюфяком и в углах. (6 солдат показывает, как делать обыск) Запомнил? Пять раз в день. Личные вещи оставляешь.
7 солдат. По`эл.
5 солдат. Давай, пошмонай сам.
7 солдат. Када вам туда-т`.
6 солдат. Завтра, с утреца. Хоть ноги сделаем из этой дыры, и то хлеб.
7 солдат. Уж лучче тут, чем задницу под пули подставлять.
5 солдат. Кто знат. Када война — всяк` задница мишенька.
7 солдат (кончает искать) По`эл.
5 солдат. Все? Иди, эт`, акт подмахни.
7 солдат. По`эл. (Подходит, чтобы подписать акт)
5 солдат. А под тюфяком смотрел, чуня?
7 солдат. А, по`эл.
5 солдат. Ну, так иди, глянь под тюфяк.
7 солдат (смотрит под тюфяк) По`эл.
5 солдат. А теперь иди, ставь закорючку.
7 солдат. По`эл. (Подписывает акт)
5 солдат. Порядок!.. (Когда 7 солдат закончил) Все, давай, топаем в следующую.
ТРИ СОЛДАТА уходят.
Бодис. Слушай. (Встает)
Лир. Куда ты?
Бодис. Мать умерла. Я должна подать им чай. Они звонят в колокольчик.
Лир. Останься здесь.
Фонтанель. Они ждут. За гробами такая очередь. И все стоят так тихо!
Лир. Останься здесь, и они не начнут. Мы можем все здесь остаться!
Призрак. Они должны идти! Ты не в силах удержать их!
Лир. Но мой рассудок! Мой рассудок!
ДОЧЕРИ уходят.
Послушай! Зверь скребется! У него в пасти кровь. Вся морда в крови. Он пытается рыть. Нашел что-то! (Падает на тюфяк без чувств)
Входит СТАРЫЙ НАДЗИРАТЕЛЬ.
Старый Надзиратель. Не шурудись, я тя не трону. Я за плошкой. (Видит, что еда не тронута) Ну, дела. Что, еще раз к тебе таскаться? Прошения там писать, апиляции, чтоб о тебе, в смысле, помнили, и чтоб мозги занять — эт' я понимаю, но жрать-то надо. Ну, брюху твому видней. (Доверительно) Я и сам из вашего брата, х-хе, внештатник. (Короткая пауза) Весь молодняк-то, их всех, засранцев, пинком под зад на фронт. Ну, и хрен с ними, пусть сгниют там, в окопах. Да на них и пули порядошной жалко. Я сам уж тыщу лет, как сюда попал, сотню тыщ, наверно. И не помню уже, как оно так получилось. Забыл. Я сток' слыхал всего, кого, за что, вот в башке у меня все и спуталось. Книгу, скажем, открою, там все записано, кто, за что — а я все эт` своими ушами слышал. Должна быть она, запись-т'. Ток` я теперь и не знаю, какая, значит, она будет моя. Убийство? Грабеж? Изнасилне? Хотел бы я знать. Просто чтоб на душе спокойней. Удвалетварить свой разум. Но теперь никто и не знает. Пропало все. Да-авно уже. Записи потерялись. Тому лет триста как. (Указывает на плошку) Ну, что, обождать мне? (Ответа нет) Ну, эт`, в общем, посетитель всегда прав.
СТАРЫЙ НАДЗИРАТЕЛЬ забирает плошку, кружку и уходит.
Лир. Зря я посмотрел. Я столько людей убил, и никогда не смотрел им в лица. А зверю посмотрел. Зря. Зря. Зря. Ни капли ума не осталось в этой старой голове. Какого цвета у меня волосы?
Призрак. Седые.
Лир. Я боюсь смотреть. На них была кровь, когда я провел по ним пальцами.
Призрак. Лир, можно мне остаться с тобой? Когда я умер, я попал в другое какое-то место. Не знаю, где это. Я ждал, и ничего не случилось. А потом я стал понемногу меняться, как тело в земле. Посмотри на мои руки, они как у старика. Высохли. Я же молодой, а живот у меня весь ссохся, и волосы поседели. Смотри, вот руки, да? Потрогай, какой я худой. (Лир не двигается) Ты боишься дотронуться до меня?
Лир. Нет.
Призрак. На, потрогай.
Лир (колеблется, потом дотрагивается до него) Да, худой.
Призрак. Я боюсь. Позволь мне остаться здесь, с тобой, пожалуйста.
Лир. Да, конечно, бедный мой мальчик. Ложись со мной рядом. Сюда. Я обниму тебя. Мы станем помогать друг другу. Плач, пока я буду спать, а когда уснешь ты, я стану глядеть на тебя и плакать. Мы будем спать по очереди. И звук людского голоса успокоит нас.
Наблюдательный пост повстанцев. КОРДЕЛИЯ, несколько ПОВСТАНЦЕВ. ПИТ ухаживает за РАНЕНЫМ ПОВСТАНЦЕМ по имени ТЕРРИ. ЛЬЮИС стоит в глубине сцены, он на посту. 7 СОЛДАТ сидит на земле со связанными за спиной руками и без кепи. Рядом с ним СУТУЛЫЙ ПОВСТАНЕЦ с винтовкой. Другие ПОВСТАНЦЫ с винтовками. На них простая удобная одежда, ни мундиров, ни знаков отличия. Напряженное молчание.
Льюис. Идут.
Корделия. (расслабляется немного, подходит к РАНЕННОМУ ПОВСТАНЦУ) Ну, как он?
Пит. Ни лекарств, ни бинтов, ничего — как он?
Входит ПЛОТНИК с двумя другими ПОВСТАНЦАМИ. Они несут винтовки и узлы с чем-то тяжелым.
Плотник. Что тут была за стрельба?
Корделия. Их разведка напоролась прямо на нас. Все в порядке, тут они и остались.
Плотник. Чай, картошка, два одеяла. Денег не взяли. Они хотят к нам.
Корделия. Сколько их?
Плотник. Человек двадцать.
Корделия. Продовольствия себе возьмут?
Плотник. Да
Корделия. Захватим их когда пойдем через деревню. Мы почти готовы.
Плотник. (указывает на 7 солдата) Разведчик?
Корделия. Да. Остальных убили. С этим я сперва хотела поговорить. Терри подстрелили.
Плотник. Ба…
Двое только что прибывших ПОВСТАНЦЕВ торопливо пьют чай. Другие ПОВСТАНЦЫ уносят узлы за сцену. ПОВСТАНЕЦ приносит ПЛОТНИКУ кружку чая.
Корделия. (7 солдату) Где твоя часть?
7 солдат. Легч' спросить, чем сказать. Мы по прямой-т' не шли, а карты все американские. Я ж в городе родился — мне эти ваши поля, что Китай.
Корделия. Как долго вы шли?
7 солдат. Ну, эт' я могу сказать. Чуть рассвело, мы и вышли.