— Шнак, вы же сказали мне, что оставили все эти глупости, — вмешался Уинтерсен.
— Да. В общем, оставила. У меня темперамент неподходящий.
— Рад слышать, — заметил Даркур. — Скажите — мне просто интересно, — вы бы стали работать над этим проектом, над оперой, если бы вам не дали гранта?
— Да.
— Но насколько я понимаю, вас интересуют самые современные направления в музыке. Откуда эта страсть к началу девятнадцатого века?
— Ну не знаю, оно меня вроде как зацепило. Все эти чудики.
— Ну хорошо, а что бы вы делали, если бы вам не дали гранта?
— Какую-нибудь работу. Все равно что.
Даркуру надоело ее равнодушие.
— Вы бы стали, например, играть на пианино в борделе?
Шнак слегка оживилась — впервые за всю беседу. Она расхохоталась — сухим, пыльным смехом:
— Проф, вы в каком году живете? Теперь в борделях нету пианино. Сплошной хай-фай и электроника. И девочки то же самое. Сходите как-нибудь, освежите память.
Важнейшее умение для преподавателя — не показывать студентам, что их оскорбления тебя задели. Надо выждать и сквитаться с ними, когда настанет удачный момент. Даркур продолжал невозмутимым, шелковым тоном:
— Мы хотим, чтобы у вас было время для работы над оперой, чтобы вы не беспокоились о заработке. Но вы все учли? Например, в этих бумагах нет ничего похожего на либретто.
— Это меня не колышет. Кто-нибудь пускай его найдет. Мое дело — музыка, и только музыка.
— А вам достаточно будет этих нот? Я не специалист, но, думаю, для завершения оперы на основе одних набросков и грубых планов нужна потрясающая страсть к своему делу.
— Вы — думаете?
— Да, я думаю. Позвольте вам напомнить, что решение еще не принято. Если ваши родители вас не поддержат, если вы так равнодушны к деньгам и той пользе, которую они могут принести вашей работе, мы ни в коем случае не будем вам навязываться.
Тут вмешался Уинтерсен:
— Слушайте, Шнак, не будьте дурой. Это невероятный шанс для вас. Вы ведь хотите стать композитором? Вы мне сами говорили.
— Угу.
— Тогда советую понять вот что: Фонд Корниша и наша кафедра предлагают вам редчайший шанс, огромную ступень в карьере, способ привлечь к себе необходимое внимание. Многие великие музыканты прошлого отдали бы десять лет жизни за такую возможность. Еще раз повторю: не будьте дурой.
— Херня.
Даркур решил, что настало время для рассчитанной вспышки гнева:
— Знаете что, Шнак! Не смейте со мной так разговаривать. Помните, что даже Моцарту прилетало по заднице, когда он вел себя невежливо. Решайте. Нужна вам помощь или нет?
— Угу.
— Не угукайте. Нужна или нет?
— Да, нужна.
— Нет, я жду волшебного слова. Ну же, Шнак, — вы наверняка его слыхали когда-нибудь, ну хоть в далеком прошлом.
— Ну… пожалуйста.
— Вот это уже больше похоже на дело. И впредь продолжайте в том же духе. Я вам сообщу о нашем решении.
Когда Шнак ушла, завкафедрой не скрыл своей радости.
— Какое наслаждение! — сказал он. — Я уже давно хотел с ней так поговорить, но вы же знаете, нам нужно соблюдать осторожность со студентами: того и гляди накатают жалобу в попечительский совет. Но деньги все еще дают кое-какую власть. Где вы научились укрощать диких зверей?
— В молодости поработал на паре неблагополучных приходов. Шнак вовсе не так крута, как пытается нам внушить. Она недоедает, да и ест в основном всякую дрянь. Надо полагать, она когда-то принимала наркотики, а сейчас — я не удивлюсь, если она пьет. Но что-то симпатичное в ней есть. Если она гений, то это гений в полном соответствии с великой традицией романтизма.
— Я надеюсь.
— Думаю, Гофману она бы понравилась.
— Я мало знаю о Гофмане. Это не моя эпоха.
— Он весьма соответствует великой традиции романтиков. Он как писатель был одним из вдохновителей немецкого романтизма. Но в великой традиции романтиков есть аспекты, без которых в наше время лучше обойтись. Шнак придется это усвоить.
— А от Гофмана она этому научится? Он совсем не тот учитель, которого я бы для нее выбрал.
— А кого бы вы выбрали? Удалось вам заполучить того научного руководителя, которого вы хотели?
— Я буду завтра звонить ей за границу. Я постараюсь быть как можно более убедительным, а это может занять некоторое время. Надеюсь, счет за телефон я могу отправить вам?
Судя по этим словам, у завкафедрой был большой опыт работы с различными фондами.