Заклинание слетело с губ, точно кружащееся облачко замерзшего дыхания; оно росло и росло, вот оно уже шириной с руку. Оно заскользило над проложенной тропкой, заметая следы. А едва «шарик» покончил с делом, его подхватил ветер и развеял и дыхание, и знаки Хартии.
Лираэль подняла взгляд, надеясь, что пассажиры Бумажнокрыла, кем бы они ни были, не разглядели странного облачка. Воздушное судно подлетело уже совсем близко: тень от крыльев скользнула по террасе, Бумажнокрыл описал очередной круг, сбавляя высоту на каждом витке.
Девушка сощурилась: защитные очки и заляпавший лицо снег мешали разглядеть толком, кто там, внутри. Этот Бумажнокрыл раскраской отличался от тех, которыми пользовались Клэйры. Золотой и алый – это же цвета королевского дома! Может, гонец? Король в Белизаэре постоянно сообщался с Клэйрами; Лираэль часто встречала гонцов в нижней трапезной. Но обычно прибывали они не на Бумажнокрылах.
До Лираэль донесся свист – несколько нот, прямо-таки заряженных силой. На миг девушку затошнило: ей почудилось, что она и сама летит по воздуху и должна развернуться против ветра. И тут Бумажнокрыл снова спикировал вниз, – да, развернулся против ветра! – проскользил по террасе и затормозил, взметнув каскады снега, пугающе близко от укрытия Лираэль.
Из кабины устало выбрались двое и принялись разминать затекшие руки и ноги. Оба были так плотно закутаны в меха, что даже не разглядишь, мужчины это или женщины. Но точно не Клэйры, в таких-то одеждах! Один был в шубе из серебристо-черного куньего меха, второй – в шубе из меха красновато-рыжего, незнакомого Лираэль. И линзы в их защитных очках оказались синими, а не зелеными.
Тот, что в красновато-рыжем, заглянул в кабину и вытащил оттуда два меча. Лираэль ожидала, что он – наверняка это он! – передаст один из мечей своему спутнику, но гость пристегнул оба клинка к широкому кожаному поясу, один – слева, другой – справа.
Второй гость – тот, что в серебристо-черном – оказался женщиной. Во всяком случае, так решила Лираэль. Очень уж характерным жестом она, стянув перчатку, коснулась ладонью носа Бумажнокрыла – так мать щупает лоб ребенка, проверяя, нет ли жара.
Затем женщина в свою очередь заглянула в кабину и достала кожаный бандольер. Лираэль вытянула шею, чтобы лучше видеть; снег сыпался ей за шиворот, но девушка не обращала на это внимания. И тут… Лираэль охнула и едва себя не выдала: она узнала и бандольер, и его футляры. Семь футляров, самый маленький – размером со склянку для пилюль, самый большой – длиной с ладонь Лираэль. Из каждого футляра торчало по рукояти из красного дерева. Это же рукояти колоколов – колоколов, чьи голоса поневоле молчат в кожаном плену! У женщины, кто бы она ни была, семь колокольцев некроманта!
Женщина надела бандольер и потянулась за своим собственным мечом. Меч оказался длиннее, чем те, которыми пользовались Клэйры, и куда более древним. Даже на расстоянии, из своего укрытия, Лираэль чувствовала в нем некую силу. Силу магии Хартии – причем и в мече, и в обоих гостях.
А также и в колокольцах, с запозданием поняла девушка, наконец-то догадавшись, кто перед нею. Некромантия как Свободная магия в королевстве была под запретом, равно как и колокольцы, орудие некромантов. За исключением колоколов одной-единственной женщины. Той самой женщины, на которую возложена миссия исправить зло, содеянное некромантами. Эта женщина призвана упокоить мертвых. Она одна сочетает Свободную магию с магией Хартии.
Лираэль поежилась, но не от холода: девушка осознала, что находится всего в двадцати ярдах от Абхорсена. Много лет назад легендарная Сабриэль спасла окаменевшего принца Оселка и вместе с ним одолела тварь по имени Керригор, великого мертвого, который уже почти уничтожил королевство. А когда принц стал королем, она вышла за него замуж, и у них…
Лираэль снова оглянулась на мужчину с двумя мечами, что держался рядом с Сабриэлью. Должно быть, это сам король, догадалась девушка. Голова у нее шла кругом. Король Оселок и Абхорсен Сабриэль – здесь! Совсем близко, в двух шагах. Если набраться храбрости, можно подойти и заговорить с ними!
Нет, храбрости у нее не хватило. Лираэль глубже вжалась в сугроб, не обращая внимания на сырость и холод, и стала ждать, что будет дальше. Девушка понятия не имела, как полагается кланяться или приседать в реверансе и как вообще обращаться к королю и Абхорсену. А главное, не знала, как объяснить, что она вообще тут делает.
Вооружившись должным образом, Сабриэль и Оселок, закутанные по самые глаза, придвинулись совсем близко друг к другу, щека к щеке, и вступили в негромкую беседу. Лираэль навострила уши, но расслышать ничего не удалось. Ветер относил слова в сторону. Однако ясно было, что гости ждут чего-то – или кого-то.