1946
Я даже не знаю — жива ты
Я даже не знаю — жива ты,
Вдали затерялся твой след,
Давно отшагали солдаты
Боями тревог и побед.
Давно в непроглядном тумане
Простились мы в день ледяной,
И зимы сплошных расставаний
Осыпали нас сединой.
Но все ж я навек благодарен
России в суровом году,
Что был мне как сыну подарен
Свой номер в солдатском ряду,
Что жил я со всеми несладко,
Что вышел живой из огня.
Что где-то когда-то солдатка
Ждала и любила меня,
Что память, не стертая далью,
Сияет глазами из тьмы,
Что, битые пулей и сталью,
Грубее не сделались мы.
…Растаяли пушек раскаты.
Вдали затерялся твой след…
Давно отшагали солдаты
Боями тревог и побед.
1948
В праздный вечер
Илье Френкелю
Звезды юга ночь развесила,
Шашлыки трещат в огне.
Отчего же нам не весело —
Объясни, товарищ, мне.
Мы встречали в жизни разное —
Ржавый хлеб, неравный бой, —
Странно, что в минуту праздную
Загрустили мы с тобой.
Ведь скучали мы, наверное.
На фронтах, в морозной мгле
О стакане с добрым вермутом,
Успокоенной земле.
Море лужицы блаженнее,
Тишина стекает с крыш.
Жизнь не знавший без движения,
Ты с улыбкой говоришь:
— Шестьдесят минут потеряно,
Сколько бы за этот срок
Было тропок перемеряно,
Перехожено дорог!
Грузия, 1947
И мы живем, забыть не в силе
В. П. М.
Нам память изменяет часто,
Она, как сеть в реке годов:
Невзгоды, мелочное счастье
Уходят вскользь из неводов.
И мимо — фразы и курьезы,
И шут, что прежде был могуч,
И преданы забвенью грозы.
Над нами бившие из туч,
Иные радости пустые
Давно уж скукой холодят,
Но греют земли, где мы стыли
Годами в звании солдат,
В тех котлованах и траншеях,
Где мы любили без потерь
Девчонок наших тонкошеих,
Дай бог здоровья им теперь.
И мы живем, забыть не в силе
Ни гроз, ни дружбы, ни вины,
Ни милых девушек России,
Ни первых выстрелов войны.
1952—1972
Мальчикам Великой войны
От мешков вещевых горбаты,
От винтовок и станкачей, —
Отбиваясь, брели солдаты
В черный чад фронтовых ночей.
Молчаливые, точно камень,
Шли в крови вы и соли слез.
Я тащил вас, скрипя зубами,
По ничейным дорогам нес,
Чтоб потом, в свой черед и муку,
Плыть на ваших руках, в бреду,
По горячему, словно уголь,
Будто кровь молодая, — льду.
Мы бывали хмельны без водки —
Нараспашку рванье рубах!
И любовь моя — одногодки —
Умирали в моих руках.
Умирали: «Ах, мама милая.
Через слезы ты мне видна…»
И была вам порой могила
В час несчастный — на всех одна.
Я вас помню в кровавых росах,
Где — разрыв, а потом — ни зги,
Ваши грязные, как колеса,
Задубевшие сапоги.
Ваши выжженные шинели,
Тенорок, что в бою убит,
Ваши губы, что занемели
И для жалоб, и для обид.
Сколько прошлое ни тряси я —
Все одно и то же, как стон:
«Лишь была бы жива Россия
Под зарею своих знамен!».
Я запомнил навек и свято
Ржавый дым и ожог жнивья,
Дорогие мои ребята.
Мои мальчики, кровь моя.
Грубоватые и земные,
Вышло — голову вам сложить,
Вышло — вас пережил я ныне,
Дай бог память не пережить.
Ни забвенья тебе, ни тленья —
И надежда, и боль веков —
Легендарное поколенье
Непришедших фронтовиков.
Вас запомнят века другие,
Всей безмерной земли края,
Братаны мои дорогие,
Мои мальчики, кровь моя…
1972