1959
Мы не воздухом — ветром дышим
Мы не воздухом — ветром дышим,
Не идем, а буравим тьму.
Ни под войлоком, ни под крышей
Нет пощады здесь никому.
Здесь закон для всех одинаков:
Раз работа — огонь из глаз.
Тянут нарту вперед собаки,
По глазам понимая нас.
Берег Баренцева моря,
1952
В заливе Мотовском, зеленом
В заливе Мотовском, зеленом,
Где чайки грудятся с утра
И Север воздухом соленым
По мачтам хлещет катера,
Где горы рушатся с разбега
В кипенье пены и воды, —
Я находил печати века —
Твои походные следы.
Был путь твой тяжек, точно волок,
Был мимолетен твой привал,
И у костров твоих, геолог,
Не раз я душу согревал.
Сшибались льдины в океане.
На травы мая падал снег,
И шло полярное сиянье
К тебе жар-птицей, человек.
Ни зги, ни троп на скалах голых,
Где мне доверен мой рубеж.
И я не раз там слышал голос
Твоих несломленных надежд.
И в солнце будущее веря,
Ты, спотыкаясь меж камней,
Назвал Счастливым этот берег.
Да будет так.
Тебе видней.
Полуостров Средний,
ноябрь 1952
Солнца не было два месяца
Солнца не было два месяца,
Лишь во мраке всхлипы вьюг.
Вот оно! Хоть ветер бесится
И кипит туман вокруг.
И, прищурясь, осторожно мы
Смотрим — все тревоги прочь! —
Как над морем обмороженным,
Будто лед, крошится ночь.
Выжигают сумрак выстрелы —
Наш салют во славу дней,
В честь огня, который выстрадан
Всей душой, природой всей.
Первый луч горит над Моткою,
Пусть на миг один всего, —
Встретим песнею короткою
Жизни новой торжество,
Этот свет и воздух сладостный.
Щедрость птичьей щебетни.
Чем короче наши радости —
Тем дороже нам они.
Залив Большая Мотка,
1953
Все из синего льда
Все из синего льда,
Даже скалы — и те,
Даже в небе звезда,
В ледяной высоте.
Даже воздух — и тот —
Замутнен и суров,
Как измолотый лед
Жерновами ветров.
Глядя вдаль из-под век,
Отложив ледоруб,
На скале человек
Запахнулся в тулуп.
Он стоит, будто вмерз
В исступление льдов,
И на тысячу верст
Ни жилья, ни следов.
И на вест, и на ост
Синий сумрак и сон.
Под ледяшками звезд
Лишь упряжка и он.
Звон закованных рек
И стенание вьюг.
Но он здесь — Человек —
И теплее вокруг.
Район Капустных озер,
1953
Обвязались мы не зря
Обвязались мы не зря
Бичевой. Нельзя иначе —
Бьются бури декабря
С бычьим бешенством в Рыбачий.
Стонет суша в тяжком сне,
Содрогаясь от норд-оста,
И несется с неба снег,
Погребая полуостров.
Мы идем, скользя по льду,
Волоча в сугробах ноги,
Засыпаем на ходу.
Даже видим сны в дороге:
Не метель, а яблонь хмель
Заметает наши сани,
И шумит тихонько ель
Над поселками саами;
Ржи живучий урожай —
Не диковина — обычай.
И летит пчела, жужжа,
В улей с доброю добычей.
…И уже довольны мы,
Снится горечь нам окурка,
И сияет нам из тьмы
Раскаленная печурка.