Сгустилась темь. Костёр совсем потух.
Иными стали зрение и слух.
Давно уж на реке и над рекою
Всё улеглось. А что-то нет покоя.
29 августа 1970
" В час, как дождик короткий и празднично чистый "
В час, как дождик короткий и празднично чистый
Чем-то душу наполнит,
Молодая упругость рябиновой кисти
О тебе мне напомнит.
Не постиг я, каким создала твоё сердце природа,
Но всегда мне казалось,
Что сродни ему зрелость неполного раннего плода
И стыдливая завязь.
А моё ведь иное — в нём поровну мрака и света.
И порой, что ни делай,
Для него в этом мире как будто два цвета —
Только чёрный и белый.
Не зови нищетой — это грани враждующих истин.
С ними горше и легче.
Ты поймёшь это всё, когда рук обессиленных кисти
Мне уронишь на плечи.
20 августа 1970
" Осень лето смятое хоронит "
Осень лето смятое хоронит
Под листвой горючей.
Что он значит, хоровод вороний,
Перед белой тучей?
Воронье распластанно мелькает,
Как подобье праха, —
Радуясь, ненастье ль накликает
Иль кричит от страха?
А внизу дома стеснили поле,
Вознеслись над бором.
Ты кричишь, кричишь не оттого ли,
Бесприютный ворон?
Где просёлок? Где пустырь в бурьяне?
Нет пустого метра.
Режут ветер каменные грани,
Режут на два ветра.
Из какого века, я не знаю,
Из-под тучи белой
К ночи наземь пали эти стаи
Рвано, обгорело.
1971
НА РЕКЕ
Воткнулись вглубь верхушки сосен,
Под ними млеют облака,
И стадо медленно проносит
По ним пятнистые бока.
И всадник, жаром истомленный,
По стремя ярко освещен
Там, где разлился фон зеленый,
И черен там, где белый фон.
А я курю неторопливо
И не хочу пускаться вплавь
Туда, где льется это диво
И перевертывает явь.
1971
" И осень бесконечно длится, "
И осень бесконечно длится,
И дымом отдает асфальт,
И эти сорванные листья
В дорожном вихре нарасхват.
Пестрят вокруг в холодном жженье
Во рву, на ветровом стекле, —
И, словно жизни продолженье,
Их маета по всей земле.
Но вдруг заметишь, как над нами
Ненарушимую, одну
Деревья бережно ветвями
Пронизывают тишину.
И поднимают выше, выше,
Как емкий купол,
Чтобы смог
Ты в странной четкости расслышать
И шум, и гул, и чей-то вздох.
1971
" Листа несорванного дрожь, "
Листа несорванного дрожь,
И забытье травинок тощих,
И надо всем еще не дождь,
А еле слышный мелкий дождик.
Сольются капли на листе,
И вот, почувствовав их тяжесть,
Рожденный там, на высоте,
Он замертво на землю ляжет.
Но все произойдет не вдруг:
Еще — от трепета до тленья —
Он совершит прощальный круг
Замедленно — как в удивленье.
А дождик с четырех сторон
Уже облег и лес и поле
Так мягко, словно хочет он,
Чтоб неизбежное — без боли.
1971