Итальянская villa77
И распростясь с тревогою житейской,И кипарисной рощей заслонясь, — Блаженной тенью, тенью элисейской,Она заснула в добрый час.
5 И вот, уж века два тому иль боле,Волшебною мечтой ограждена,В своей цветущей опочив юдоле,На волю неба предалась она.
Но небо здесь к земле так благосклонно!..10 И много лет и теплых южных зимПровеяло над нею полусонно,Не тронувши ее крылом своим.
По-прежнему в углу фонтан лепечет,Под потолком гуляет ветерок,15 И ласточка влетает и щебечет…И спит она… и сон ее глубок!..
И мы вошли… все было так спокойно!Так все от века мирно и темно!..Фонтан журчал… Недвижимо и стройно20 Соседний кипарис глядел в окно.…Вдруг все смутилось: судорожный трепетПо ветвям кипарисным пробежал, — Фонтан замолк — и некий чудный лепет,25 Как бы сквозь сон, невнятно прошептал.
Что это, друг? Иль злая жизнь недаром,Та жизнь, — увы! — что в нас тогда текла,Та злая жизнь, с ее мятежным жаром,Через порог заветный перешла?
* * *
Давно ль, давно ль, о Юг блаженный,Я зрел тебя лицом к лицу — И ты, как бог разоблаченный,Доступен был мне, пришлецу?..5 Давно ль — хотя без восхищенья,Но новых чувств недаром полн — И я заслушивался пеньяВеликих Средиземных волн!
И песнь их, как во время оно,10 Полна гармонии была,Когда из их родного лонаКиприда светлая всплыла…Они все те же и поныне — Все так же блещут и звучат;15 По их лазоревой равнинеСвятые призраки скользят.
Но я, я с вами распростился — Я вновь на Север увлечен…Вновь надо мною опустился20 Его свинцовый небосклон…Здесь воздух колет. Снег обильныйНа высотах и в глубине — И холод, чародей всесильный,Один здесь царствует вполне.
25 Но там, за этим царством вьюгиТам, там, на рубеже земли,На золотом, на светлом Юге,Еще я вижу вас вдали:Вы блещете еще прекрасней,30 Еще лазурней и свежей — И говор ваш еще согласнейДоходит до души моей!
* * *
С какою негою, с какой тоской влюбленнойТвой взор, твой страстный взор изнемогал — на нем!Бессмысленно-нема… нема, как опаленныйНебесной молнии огнем!
5 Вдруг от избытка чувств, от полноты сердечной,Вся трепет, вся в слезах, ты повергалась ниц…Но скоро добрый сон, младенчески-беспечный,Сходил на шелк твоих ресниц —
И на руки к нему глава твоя склонялась,10 И, матери нежней, тебя лелеял он…Стон замирал в устах… дыханье уравнялось — И тих и сладок был твой сон.
А днесь… О, если бы тогда тебе приснилось,Что будущность для нас обоих берегла…15 Как уязвленная, ты б с воплем пробудилась,Иль в сон иной бы перешла.
* * *
Смотри, как запад разгорелсяВечерним заревом лучей,Восток померкнувший оделсяХолодной, сизой чешуей!5 В вражде ль они между собою?Иль солнце не одно для нихИ, неподвижною средоюДеля, не съединяет их?
Весна
Как ни гнетет рука судьбины,Как ни томит людей обман,Как ни браздят чело морщиныИ сердце как ни полно ран;5 Каким бы строгим испытаньямВы ни были подчинены, — Что устоит перед дыханьемИ первой встречею весны!
Весна… она о вас не знает,10 О вас, о горе и о зле;Бессмертьем взор ее сияет,И ни морщины на челе.Своим законам лишь послушна,В условный час слетает к вам,15 Светла, блаженно-равнодушна,Как подобает божествам.
Цветами сыплет над землею,Свежа, как первая весна;Была ль другая перед нею — 20 О том не ведает она:По небу много облак бродит,Но эти облака ея;Она ни следу не находитОтцветших весен бытия.
25 Не о былом вздыхают розыИ соловей в ночи поет;Благоухающие слезыНе о былом Аврора льет, — И страх кончины неизбежной30 Не свеет с древа ни листа:Их жизнь, как океан безбрежный,Вся в настоящем разлита.
Игра и жертва жизни частной!Приди ж, отвергни чувств обман35 И ринься, бодрый, самовластный,В сей животворный океан!Приди, струей его эфирнойОмой страдальческую грудь — И жизни божеско-всемирной40 Хотя на миг причастен будь!
День и ночь
На мир таинственный духов,Над этой бездной безымянной,Покров наброшен златотканныйВысокой волею богов.5 День — сей блистательный покров — День, земнородных оживленье,Души болящей исцеленье,Друг человеков и богов!
Но меркнет день — настала ночь;10 Пришла — и с мира роковогоТкань благодатную покрова,Сорвав, отбрасывает прочь…И бездна нам обнаженаС своими страхами и мглами,15 И нет преград меж ей и нами — Вот отчего нам ночь страшна!