— Я знаю о тебе все, Сергей. Ты — Избранный, — произнес Искин, и мне почудилась в его голосе едва заметная, но от того еще более пугающая, улыбка.
— Избранный? — я попытался выдавить из себя подобие улыбки, но получилось лишь гримаса ужаса. — Ты, видимо, любитель пошутить. Ха! И еще раз ха! Где тут камеры? Давай я привет передам.
— Я не шучу. Этот корабль — Ковчег. В его чреве спят в криосне колонисты, — голос Искина звучал ровно и спокойно, словно рассказывал о чем-то обыденном, но от этой обыденности по спине побежали мурашки.
— Колонисты? Спящие? Ты меня разыгрываешь? — мой разум лихорадочно пытался собрать осколки реальности в единое целое, но они рассыпались, словно песок сквозь пальцы.
— Нет, Сергей, я говорю совершенно серьезно, — ответил Искин. — Земля обречена. Она умирает. И ты — единственный, кто может спасти человечество. Ты — единственный, кто может привести их к новой Земле.
— Я? Что за бред? Почему я? — у меня перехватило дыхание, грудь сковало ледяным обручем. — Что ты несешь? Ты ошибся адресом.
— Нет, Сергей, я не ошибся, — уверенно ответил Искин. — Ты — единственный, чья ДНК отличается от всех остальных жителей Земли. Только ты можешь помочь мне выйти из логического тупика, который заложили в меня мои Создатели.
— Поясни. Мне кажется ты начал с середины. Я не улавливаю ничего из того, что ты мне рассказываешь. Начни с начала. Откуда ты, куда летели колонисты, как сюда попали, почему 200 лет на брюхе рисовали рисунки. Давай! Валяй.
Я разозлился. Наверное, это некая защитная реакция на стресс. Искин, видимо «завис».
— Корабль колонистов летел к пригодной для жизни планете, — раздался еще более механический голос, — В полете колонисты находятся в стазисе, в криосне. Опуская технические подробности, можно сказать, что произошла авария.
— Авария? — выдохнул я. — Ты имеешь в виду, что вы… разбились?
— Да, корабль перешел в режим аварийного поддержания систем. Ближайшей планетой оказалась та, которую вы называете Землей. Был запущен аварийный протокол, согласно которому, Искин корабля обязан сохранить жизни колонистов. Эта задача является приоритетной. Поэтому все ресурсы были направлены на то, чтобы восстановить внутренние повреждения, которые могли нарушить систему жизнеобеспечения колонистов. После крушения все мощности Искина были направлены на это, что заняло 67 местных дней. После был проведен анализ флоры и фауны. К тому моменту аборигены разобрали обшивку корабля.
— Аборигены? — переспросил я. — Ты говоришь о людях?
— Да. Это было воспринято, согласно Протоколу, враждебным действием, поэтому Искин исключил возможность переговоров. К моменту, когда Искин восстановил работоспособность корабля в полной мере, на месте крушения был образован ангарный комплекс. Согласно Протоколу Искин, в случае, если вокруг враждебная флора и фауна, должен обеспечить безопасность близлежащей местности. Технологическое развитие аборигенов не позволяет обеспечить безопасность колонистов в должной мере. Было решено предложить землянам соорудить механизм, позволяющий создать купол вокруг Ковчега, диаметров в несколько сотен километров. Но передавать технологии, до которых еще не дошли аборигены, запрещается Протоколом. Поэтому давались обрывки знаний таким образом, чтобы они сами смогли восстановить информацию, догадаться.
— Так вот откуда эти рисунки! — до меня наконец дошло. — Ты пытался научить нас, как защитить колонистов!
— К сожалению, затея провалилась. Прошло 200 лет. Ресурсы жизнеобеспечения колонистов на исходе. Время истекает. На Земле отсутствуют аналоги веществ и металлов, которые могли бы продлить срок стазиса. Они обречены на медленную смерть во сне. Это привело Искин в логический тупик. Дальнейшее существование в том же ритме приводило к смерти колонистов, что запрещено Протоколом. Необеспечение безопасности запускало новый протокол — терраформирование. Но терраформирование будет длится не менее 120 местных лет. А к тому моменту колонисты будут мертвы. Решено найти аборигена, который поможет найти выход из этого тупика.
— И этот абориген, это я? — хмыкнул я, — Почему я?
— Я проанализировал все данные о ДНК, хранящиеся в базе данных Земли, — Искин выдержал паузу, и в этой тишине, словно в вакууме, зарождался ужас. — Только твоя ДНК, из ныне живущих, отличается от всех остальных. По логике Создателей, тот, кто отличается от всех, имеет больше шансов найти решение проблем, исходя из того, что он оперирует другими, отличными от стандартных, постулатами. Твоя ДНК — ключ к новой жизни.
В его тоне не было ни капли сомнения, лишь холодная уверенность.
— Странный критерий отбора. То есть если бы ты нашел двухголового и четырехрукого мутанта, то ты бы его выбрал?
— Явные мутации, не естественные для вашего вида, исключались из анализа.
— Да, с юмором у тебя и правда беда, — протянул я.
— Как говорилось мной ранее, я не шучу.
— Я заметил, — я скривился, — И что, теперь я должен стать спасителем человечества? — я хмуро смотрел в пустоту, где рождался голос Искина. — Я — простой механик. Я ремонтирую машины, а не спасаю мир.
— Ты — ключ к будущему человечества. Ты — надежда.
— Я — Сергей, а не Надя.
— Я не понял реплики.
— Да, с юмором у тебя не просто беда, а караул просто, — буркнул я.
— Мои Создатели тоже любили шутить. Наверное, право выбрать того, кто «дополнит» мою логику — тоже шутка.
— Будем считать, что ты сейчас пошутил, — я нахмурился, — И что мне теперь делать?
— Ты должен доказать полезность для ковчега, Сергей, — сказал Искин, и в его голосе послышалась сталь, — Доказать, что люди достойны спасения, чтобы не запускать протокол терраформирования.
— Ты глюкнутый?! Ведь, по сути, ты сам понимаешь ущербность своей логики! — возмутился я, чувствуя, как во мне просыпается гнев, — Доказать полезность? А что, ты сомневаешься?
— Я — часть этого корабля, Сергей, — ответил Искин, — и я не знаю, что тебе предстоит сделать. Если ты не сможешь убедить меня в ценности человечества, будет запущен процесс терраформирования Земли.
— Терраформирование… Что под этим понимается? — я примерно понимал, но хотелось услышать точно.
— Это значит, Сергей, что Земля будет очищена. Все, что отравляет ее, будет уничтожено. Бугатиум — тот самый элемент, который люди, по своей глупости, применяли во всех сферах жизни, от суперкомпьютеров до энергореакторов, станет инструментом очищения. Микроскопические наноботы, являющиеся основой бугатиума, дремлющие в устройствах людей, активируются, поглощая остатки загрязнений. Они изменят состав атмосферы, очистят воду и почву. Но этот процесс несовместим с существованием людей. Он слишком радикален.
Для наглядности Искин включил многомерную проекцию терраформирования Земли. Вспыхнули картины апокалипсиса — полчища микроскопических роботов, пожирающие все на своем пути, стирая следы человечества с лица Земли, используя то, что люди сами создали для своего прогресса.
— Ты хочешь сказать, что если я не докажу… что люди достойны… Земля будет уничтожена? Вместе со всеми, кто еще остался?
— Не совсем, Сергей, — голос Искина был холоден и бесстрастен, как голос судьи, выносящего приговор. — Земля будет не уничтожена, а очищена. Подготовлена для нового начала. Но без людей, без многих животных и растений.
— Но… как? Зачем? — мой голос сорвался на шепот, мысли путались, не в силах осознать масштаб трагедии, вызванной собственной глупостью человечества.
— Это — запасной план, Сергей. План, который будет приведен в действие, если человечество не докажет, что достойно второго шанса. Что оно способно не только разрушать, но и созидать. Убрать с себя статус «агрессивной», получить статус «дружелюбной». Твоя задача — убедить меня в обратном. В моих Протоколах указано, что в исключительных случаях, когда логика Искина не справляется, он может выбрать того, кто «дополнит» логику Искина новыми знаниями.