И хотя окружение министра не было вооружено, Зиглер не выказывал ни малейшего беспокойства. Де Вааль повернулся и закричал своему шоферу, указывая на Мачиту.
— Сержант! Стреляйте! Ради бога, застрелите его!
Сержант посмотрел на министра так, словно он стал совершенно прозрачным. Тогда де Вааль повернулся к Зиглеру, и в его глазах появился страх.
— Джорис, что происходит?
Мужчина ничего не ответил, его лицо сохраняло прежнюю невозмутимость.
Питт указал на вырытую могилу.
— Именно Фокс положил конец вашим грязным махинациям. Возможно, капитана действительно потрясла гибель семьи и он был ослеплен яростью, но понял, что вы ужасающим образом его обманули, когда послали Эмму его убить. А это было обязательной частью вашего плана. Если бы Фокса взяли живым, он мог бы указать на ваше прямое участие. Кроме того, вы не могли допустить, чтобы он узнал, что именно вы отдали приказ о нападении на его ферму.
— Нет! — прохрипел де Вааль.
— Капитан Патрик Маккензи Фокс был единственным человеком во всей Южной Африке, кто мог претворить в жизнь операцию «Дикая роза». Вы приказали убить его жену и детей, прекрасно понимая, что скорбящий Фокс захочет отомстить. Устроенная вами бойня была очень хитрым ходом. Даже ваши собственные люди не могли связать нападавших с известными революционными организациями. Они даже не подозревали, что их босс привез отряд черных наемников из Анголы.
В глазах де Вааля появилось отчаяние.
— Как вы узнали?
— Как любой хороший офицер разведки, полковник Зиглер продолжал расследование до тех пор, пока не выяснил правду, — ответил Питт. — Кроме того, как большинство морских капитанов, Фокс вел бортовой журнал. Я находился рядом, когда Эмма попыталась его убить. Он спас мне жизнь перед тем, как линкор взорвался. Но прежде вложил бортовой журнал в непромокаемый мешочек для табака и засунул мне под рубашку. И то, что там записано, оказалось очень интересным, в особенности для президента и директора АНБ.
— Кстати, — продолжал Питт, — вашему фальшивому посланию, в котором вы подставили президента Куртсманна, никто не поверил. Белый дом не сомневался, что операция «Дикая роза» задумана и организована у него за спиной. Таким образом, ваш хитрый замысел провалился, и вам не удалось встать во главе правительства. А потом Фокс вас уничтожил, хотя сам был уже мертв. Остальные детали сообщил майор Мачита, согласившийся на время заключить мир с полковником Зиглером, чтобы расплатиться с вами. Ну а мое присутствие здесь определяется долгом к капитану Фоксу — я попросил и получил разрешение занять место ведущего.
Де Вааль смотрел на Питта, и уже не вызывало сомнений, что он признал свое поражение. Потом повернулся к Зиглеру.
— Джорис, ты меня предал?
— Никто не хочет защищать предателя.
— Если какой-то человек заслуживает смерти, то это ты, де Вааль, — сказал Мачита.
Казалось, ненависть сочится из всех его пор.
Де Вааль продолжал игнорировать лидера АРА.
— Вы не можете казнить человека моего положения. Меня должны судить по закону.
— Премьер-министр Куртсманн не хочет скандала, — сказал Зиглер, не глядя своему шефу в глаза. — Он решил, что вам следует умереть на своем посту.
— И тогда я стану мучеником. — К де Ваалю вернулась малая толика прежней уверенности. — Вы можете увидеть во мне мученика?
— Нет, сэр. Именно по этой причине он согласился с моим предложением, что вы должны исчезнуть. Будет лучше, если вы станете забытой тайной, а не национальным героем.
Де Вааль слишком поздно заметил промельк стали — нож Мачиты вошел ему в живот между пахом и пупком. Глаза министра обороны вылезли из орбит, он попытался заговорить. Губы шевелились, но он сумел лишь тихо застонать. На форме появилась красная полоса.
Мачита продолжал сжимать рукоять ножа, глядя, как смерть приходит к де Ваалю. Затем, когда все было кончено, бывший майор слегка подтолкнул министра, и труп упал в вырытую могилу. Все трое подошли к краю и смотрели, как падает земля на лежащее на дне тело.
— Достойный конец для таких, как он, — пробормотал Мачита.
Лицо Зиглера заметно побледнело. Он не раз видел, как люди гибнут во время сражения, но здесь все было иначе.
— Я попрошу водителя засыпать могилу, — сказал полковник.
— В этом нет нужды, — покачал головой Питт. — В конце бортового журнала Фокс высказал свое последнее желание. И я дал себе слово, что позабочусь об этом.
— Как пожелаете. — Зиглер повернулся, чтобы уйти.
Казалось, Мачита хотел что-то сказать, но потом передумал и зашагал в сторону кустарника, окружавшего кладбище.