– Хватит, Алис, ты больше не раб, – произнесла она с досадой в голосе.
– Простите, госпожа, – шепнул Алис, чувствуя, как начинают гореть уши.
Лира отмахнулась, внутренне вспыхивая каждый раз, когда он называл её госпожой, но продолжила уже спокойнее:
– Через ночь в полдень из порта уходит ладья. Далеко. Я выкупила нам два места. – Девушка нарочито внимательно рассматривала свои сцепленные пальцы.
– Вы поплывёте со мной? – не веря своему счастью, прошептал Лис.
Вместо ответа девушка принялась что-то выискивать в мешке и сбивчиво заговорила:
– Ты, наверное, голоден? Заварим саи. Ещё я взяла лепёшки с кухни, их можно погреть. Да где же они?..
Лис не стал больше расспрашивать. Он подбросил немного сухих веток в едва горящий очаг и поставил греться воду для саи.
Эта ночь из самой пугающей внезапно обернулась самой прекрасной в жизни вихрастого юноши. Он даже подумать не мог, что однажды будет сидеть рядом с красавицей из сада Обители и ужинать, а новый мир будет ждать их за порогом.
– Вам не страшно покидать дом, госпожа? – спросил Лис, лёжа на земляном полу, пока Лира укладывалась поудобнее на жёстком хозяйском тюфяке.
– Страшно. Но я не хочу служить тому, кто желает крови моего… друга, – прошептала девушка после непродолжительного молчания. – Поклянись, что если что-то пойдёт не так, ты уплывёшь один.
– Госпожа, – возмущённо воскликнул юноша, сев на полу, но Лира прервала его:
– Поклянись!
– Клянусь, госпожа, – едва слышно ответил Лис и опустился обратно. На полу после мягкой кровати в доме госпожи Ахтар лежалось крайне неудобно.
– Добрых снов, Алис, – удовлетворённая ответом, отозвалась девушка.
***
Лис и Лира уже собирались покинуть своё ночное пристанище, когда дверь с грохотом распахнулась. Вооружившиеся тем, что попалось под руку – госпожа кинжалом-когтем, а юноша плоской металлической сковородой, на которой ночью грели ужин, – они пытались дать отпор. Лис одной рукой оттеснял Лиру себе за спину, а второй – размахивал сковородкой, стараясь не подпускать к ним врагов. Лира пыталась очаровать их песней, но «пауков» хорошо подготовили, залепив уши воском. Сопротивляться стражам паучьего дома оказалось бессмысленно.
Когда бесполезная борьба закончилась и Лиса поставили на колени, а у девушки отобрали коготь, в двери лачуги вплыла, тихо бренча браслетами, госпожа Ахтар, прикрывавшая лицо надушенным платком.
– Ты очень расстроила меня, Лира, – произнесла она медленно и надменно, – но я тебя прощаю.
Женщина величественно кивнула стражам, и запястья юной жрицы перестали сжимать стальной хваткой. Но кинжал не вернули.
– Невозможно сбежать от всеведущей Шаадат, прядущей судьбы, – высокомерно произнесла госпожа, приподняв голову Лиса за подбородок.
В Обитель понурого Лиса и казавшуюся такой далёкой Лиру доставили под конвоем «пауков». Госпожа Ахтар возглавляла шествие, восседая в крытой повозке.
***
В подвале Обители было холодно и сыро, не смотря на жаркую погоду снаружи. Беглецов разлучили сразу, стоило им пересечь порог. Лису ничего не оставалось, кроме как сидеть, вжавшись спиной в стену своей темницы. Руки его были крепко связаны, чтобы он не смог сотворить чары. Юноша слышал, как в соседних камерах кто-то тихо плакал, кто-то молился, а кто-то ругался и проклинал Паучиху до седьмого колена в таких выражениях, что покраснел бы сам Земной Змей, если бы только услышал. Но в своем застенке Лис был один. Ему оставалось только ждать. Юноша понимал, что умрёт, но единственное, что его гнело – участь Лиры, растравившей душу надеждой на спасение.
Причитания и проклятия разом стихли, когда «пауки» спустились в подвал, но тут же потекли с новой силой, обрушиваясь на тюремщиков. Но стражам было всё равно. Они отрывали клетку за клеткой и выводили пленников в коридор. Тем, кто сопротивлялся, доставались удары тяжёлых дубинок. В узком коридоре между решёток уже стояли тридцать обречённых душ, когда пришли за Лисом.
***
– Из-за Железных гор с посольством нагрянули тени. Пряха предупреждала, увещевала, молила Змея Земного не принимать гостей, что несут с собой ядовитые дары, ведут под уздцы смерть, – когда пленников привели в окуренную обитель, Ахтар, стоя у жертвенного камня, торжественно вещала, уже заканчивая историю, столь любимую Лисом в детстве. – Не послушался тщеславный бог, принял послов теней в своём чертоге. Теней, что принесли с собой камни драгоценные, коих нет ни в каких иных землях, и ткани тоньше паутины, привели огнеглазых коней, что быстрее ветра, и красавиц с молочной кожей, волосами, словно жидкое серебро, и глазами цвета полной луны. Принял Змей дары. И околдовала его сереброволосая дочь сумерек, опоила травами, заговорила ядовитыми речами. Позабыл он любимую Шаадат и по наущению тени обратил бывшую возлюбленную в камень. – Голос Ахтар звенел под сводами обители. – Сотни сезонов сменились со времен той войны. Даже Древние Боги предпочли забыть о пряхе, обречённой на вечное заточение. Но мы, стражи юга, паучьи дети, помним и чтим прекрасную Шаадат, которая помогла спасти род людской во многих землях от жестоких и жадных до человеческий крови чудовищ – теней, детей сумрака. – Ахтар на мгновение умолкла и обвела тяжёлым взглядом присутствующих. – Мы помним, как юная пряха помогла Змею Земному отбросить детей сумрака далеко на восток. Помним, что Шаадат подсказала, как преградить теням путь, и по её наущению выросли Железные горы. Не забыли мы и предательство вероломного Змея, из-за которого осталась пряха Шаадат в камне на долгие столетия. Но сегодня, в дни красной звезды, когда магия древних богов слабеет, мы, наконец, сможем освободить нашу покровительницу, дабы защитила она наши земли от тени грядущего. Так примите же с достоинством свою судьбу. Вам выпала честь стать частью великого замысла! – Ахтар воздела руки к потолку, звеня браслетами.