Разрушение Куба не имело прямого отношения к Ирану, но преподало урок. Когда иранцы начали программу создания ядерной бомбы, они ушли глубоко под землю, в серию защищенных от бомб пещер. В них они начали очищать уран-235, чтобы создать запас урана бомбы.
Известно, что очистных сооружений было два. Меньший, названный Натанз, находился внутри выдолбленной горы на севере страны. Гораздо больший из них назывался Фордо, он находился глубоко под пустыней, настолько глубоко, что был невосприимчив к самым мощным бомбам глубокого проникновения.
В процессе очистки используются ряды центрифуг, которые вначале назывались циклотронами. Эти машины чрезвычайно опасны в эксплуатации. Это вертикальные колонны высотой от шести до восьми футов, ядра которых вращаются со скоростью 50 000 оборотов в минуту. Они стоят рядами, называемыми каскадами. По оценкам, в Иране их 20 000, соединенных каскадами по 128 в каждом в главном зале центрифуг.
Причина, по которой их так много, заключается в том, что они очень медленно очищают урановую руду, извлекая всего несколько драгоценных зерен в день, которые тщательно хранятся. Они так опасны потому, что вращаются на подшипниках, которые необходимо тщательно сбалансировать. Малейшее изменение скорости вращения или баланса может привести к их перегреву или срыву с подшипников, либо к тому и другому. В этом случае весь зал превратится в склеп, части тел обслуживающего персонала будут летать во все стороны, а вышедшие из строя центрифуги рвут себя и соседние машины на расплавленные осколки.
Чтобы предотвратить это, вся операция контролировалась главным компьютером, управляемым базой данных, настолько искусно защищенной многоуровневым межсетевым экраном, что только местные иранские операторы, вооруженные кодами доступа, могли войти в него. Именно эти коды доступа, которые невозможно получить, и получил подросток, сидевший рядом с доктором Хендриксом в Chandler’s Court.
В Фордо не было обнаружено никаких предупреждений, поэтому ничего не нужно было делать. Достаточно было иметь коды доступа. Именно их сэр Адриан с разрешения премьер-министра передал высокопоставленному ядерному чиновнику в посольстве Израиля в Палас-Грин в Лондоне.
Примерно через неделю, в начале июля, далеко под иранской пустыней произошло нечто очень странное. На главном компьютере появился крохотный вариант. Скорость вращения подшипников в одном каскаде центрифуг стала увеличиваться. Инженер в белом халате на главной консоли дал команду базе данных исправить это. Технология не заметила. Другие руки в пустыне Негев отдавали новые приказы. Скорость вращения продолжала увеличиваться.
Обеспокоенный инженер из Фордо позвонил начальнику. Озадаченный, старший техник ввел коды корректора. Их проигнорировали. Датчик, контролирующий температуру подшипников, начал подниматься. Беспокойство перешло в беспокойство, а затем, наконец, в панику. База данных отказалась подчиняться. Скорость вращения росла, как и температура подшипников. Красная линия была пройдена. Старший техник нажал красную кнопку. В огромном зале, в котором размещались центрифуги, заревел клаксон. К огромным стальным дверям поспешили люди в белых халатах. Вой клаксона не прекращался. Бегство превратилось в безумную гонку, спасительную гонку, поскольку первый каскад сорвался с опор. Металл светился алым от непреодолимого трения. Бегущие боролись друг с другом за открытые двери.
В первоначальном отчете, который дошел до высшего руководства республики аятоллы Хаменеи, говорилось, что последний техник успел вовремя. Двери зашипели и начали закрываться, запечатывая ад в зале размером с ангар. Люди были спасены, но центрифуги, каскад за каскадом, разрушили себя, когда они развернулись со своих опор, чтобы обрушить следующий каскад в очереди.
Почитаемый и преклоненный возрастом аятолла заставил себя прочитать последнюю строчку отчета, когда перед ним в его скромной резиденции на Пастер-стрит в Тегеране стояли бледные ученые.
Приблизительно двадцать лет. Двадцать лет неумолимой тяжелой работы и затрат были уничтожены за один катастрофический час. Конечно, будет расследование. Он закажет это. Лучшие умы Ирана будут копаться и исследовать. Они будут ему докладывать. Они расскажут ему, что произошло, как, почему и, самое главное, от чьей руки. Он уволил ученых до него и удалился в свою мечеть, чтобы помолиться.