Бледность кабатчика стала вовсе мертвенной. По складкам жирного подбородка потекли крупные капли пота.
— Похоже слыхал… — С благостной улыбкой продолжил дьяк. — Ну а коли так, то сам посуди, ну не станешь ты говорить, это какой конфуз для меня будет? Я, уж не обессудь, тебя на полосья распустить велю, что-б имя-то не уронить, и правды добиться. Только потом сам понимаешь, жить тебе никак невозможно станет.
Тимофей оглянулся, глянул по сторонам, и закончил вполне мирно и успокаивающе. — Да чего там. Здесь вот и прикопаем…, то чего останется…
— Не губи, батюшка… — Едва сумел проговорить хозяин. — Запираться не стану, грех на мне велик…, только жизни я никого не лишал. Лиходеи меня самого, по-первости, в ножи взяли, откупиться что-бы стал им помогать… И товар, что привозили в Москву отвозил, и людишек проезжих, что они живота лишили там в овраге хоронить приходилось… Много всего. Все как есть обскажу… Не мучь. — Голос толстяка сорвался, перешел в мычание.
— Послушай, Тимофей… — Лису вдруг стало не оп себе. — Пойду я. Все что скажет, запиши. После прочту. А в подмогу приятелей твоих кликну.
— Не стоит звать. — Мохов ухватился за конец свисающей с перекладины веревки. — Сам управлюсь. Тут не сила, сноровка нужна.
Александр торопливо развернулся, и стараясь не наступить на текущий от лежащего на утоптанной земле толстяка зловонный ручеек, выскочил наружу.
— Не так все и легко и просто, оказывается. — С облегчением выдохнул он, отойдя к крыльцу. Покосился на лежащие под рваной холстиной тела. — Маловато разбойничков… — Вспомнив первую встречу, подумал Лис. — Неужто всего пятеро? Эх, надо было спросить. — Он покосился на дверь в кладовую, и невольно передернулся. — Ерунда. Пусть даже и не все в этот раз попали, что-ж теперь, по лесу бегать за каждым?
Внезапно его насторожил тихие звуки, доносящиеся из-под крыльца.
— Затаился… — Александр, вовсе забыв, что не вооружен, — торопливо просунул голову в щель, образованную оторванной доской. — А ну, вылазь. — Грозно, как ему показалось рявкнул он. — Кому сказано. Или стрельну и вся недолга. — Лис щелкнул пальцами. — Ну, смотри, я предупредил.
— Не надо… — Детский дрожащий голос раздался из самого дальнего угла. Я в трухе застрял, не выберусь никак.
Прошло несколько секунд и а узком проеме возникло перемазанное пылью зареванное лицо.
— Кто таков. — Спросил Александр, с интересом разглядывая одетого в невероятное рванье мальчугана.
— Прошка я. — Втянув голову в плечи, отозвался паренек. — В прислуге у дядьки Антипа.
— Чего ж спрятался? Разбойников-то поди не боялся?
— А чего их бояться? — Вытер нос мальчуган. — Безнос меня никогда не обижал. Даже денежку как то дал. Я мамке отнес, она меня два дня не лупила.
— Так они ведь людей убивали. — Попытался растолковать Лис. — Невинных грабили.
— Не они, так другие объявятся. А Вы дядьку Антипа с собой увезете? Или тут повесите, на воротах. — В свою очередь поинтересовался Прохор. — На воротах оно не ловко…, как постояльцам въезжать?
Не отыскав слов, Лис закашлялся. — Тебе-то с того какая печаль? Заберем, где тогда копейку достанешь?
Малец нахмурился, и решительно предложил. — Ты у них главный, дядька? Давай я тебе место покажу, где они хабар держат? В клетушке закопано… За овином клеть есть. Они там схоронили. Я сам видел, в щелку. А еще в лесу… копанки ихние. Остальные-то ныне в лесу сидят… Только ты, дядька, Антипа не забирай. Он все одно не знает где Безнос с ватагой ночует. Они меня не видели, а я следом… Не надо его забирать, и вешать не надо. — В голосе мальца прозвучало искреннее отчаяние. — У меня мамка нутром хворает. Ей барсучий жир нужен… Спасается. Когда нету, она меня почем зря лупит. Если вы этого увезете, кто мне тогда денежку даст? Мамка помрет, Нюрка, сестренка моя — тоже… да и я, наверное. А так…, вы этих перебьете, уедете, может еще кто взамен «Безноса» объявится… Лихих в лесу много шастает…
— Прост ты парень, — Невесело усмехнулся Александр. — Тут Лис покосился на закрытую дверь. — А, впрочем, не мне судить. Кто я, что бы три жизни вот так, промежду прочим… оборвать. Но, с другой стороны, этого толстопуза безнаказанно отпускать тоже не дело…
— Эй, Тимофей, выйди… дело есть. — Крикнул Лис, не в силах заставить себя пройти в темноту сарайчика.
— Только-только про дело начал… — С легкой гримасой произнес Мохов, появляясь. — Не много, правда пока. Где у этих лагерь он не знает… Точно, не знает. А вот где хабар и кому они его в Москве возят, ведает. Показать готов. Только там такой шалман, что пока до барыги дойдешь три кордона миновать надо. Если с солдатами с кондачка брать сунемся, пять раз уйдет.