Каким чудом Андрей сумел сдержать сани, не понял и сам. Сумасбродному пешеходу неслыханно повезло. Плюнув на статус, Александр вылетел из саней и обложил бестолкового горожанина такими отборными выражениями, что даже лошади перестали нервно прядать ушами и замерли. Однако весь запал праведного гнева иссяк, когда он увидел сжавшуюся в комочек фигуру. Он придавил оставшиеся недосказанными выражения, коротко выдохнул и спросил уже спокойно:
- Что, жить надоело? - риторический вопрос повис в морозном утреннем воздухе.
- Не бейте барин, не бейте, - пискнула замотанная в тряпье пострадавшая.
- Вот еще, скажешь, - фыркнул, успокаиваясь, Александр. - Вставай, хватит валяться. Он сообразил, что видит перед собой совсем молоденькую девчонку. Растрепанные русые волосы выбились из-под полинялого платка, а на веснушчатом лице сиял огромный, уже начавший лиловеть, синяк.
- А ну, мигом в сани, - распорядился Лис, заметив, что вокруг них начали собираться зеваки. Укрыв девчонку меховым пологом, он присел рядом. - Поехали, - махнул взлетевшему на свое место вознице.
Проехав до конца канала, видя, что слезы на щеках подсохли, он поинтересовался у затихшей пассажирки: - Ну что, согрелась? Ничего не болит?
Та отрицательно помотала головой. А потом, без всякой связи, пискнула: - Смешно как говоришь, дядка, - звонкий голос прозвучал неожиданно чисто.
- Глазастая, - хмыкнул Лис. - Чего ж тогда на дорогу не смотришь, коль такая шустрая? - попенял он в воспитательных целях. - Не местный я, - счел нужным ответить на незаданный вопрос путешественник. И, забирая инициативу, строго продолжил: - А ты чья и какого пса под лошадей прыгаешь?
- Испужалась, - шмыгнула носом пассажирка.
- Чего это? - спросил Александр, не особо интересуясь причиной ее испуга.
- Хахаль мамкин грозил догнать. Вот я и побегла, - обстоятельно пояснила девчонка, поправляя ветхий платок.
- Так это он тебе, что ли, приварил? - кивнул на фингал Лис.
- Ага, - просто кивнула незнакомка. - Вчерась еще.
- И за что? - незаметно для себя втянулся в беседу Саня.
- Я у барина в прислугах жила. А он давеча помер, и всех вон погнали. Домой пришла, а он говорит: "Прочь пошла, чтоб не видел, и в ухо". А куда идтить-то? Мамка ночью тихонько впустила, а он проснулся утром и погнал.
- Ясно. Дело семейное, - Усмехнулся Андрейка.
- Ой, барин, а чегой-то у вас холоп такой наглючий? - синичкой чирикнула незваная гостья.
"Да, глаз алмаз, - вновь подивился Александр точности оценок замотанной в платок девчонки. - На лету все схватывает, пробивает".
- Да не холоп это. Родич, дальний, попросился в дорогу, я и взял, чтобы возницу не кормить. Вот и едет.
- Отогрелась? - вернулся к насущному Лис. - Где высадить?
- Да мне, барин, все едино. Хотя бы и здесь, коль вашей милости удобно, - кивнула она на угол.
- Стой, - Андрейка натянул вожжи. Девчонка выбралась из саней и, осторожно двинулась прочь, зябко сунув голые ладошки в рукава короткой жакетки.
- Слушай, Андрейка. А вот человечек местный нам бы не помешал, - раздумчиво глядя вслед уходящей, пробормотал Александр.
- Ага, - радостно закивал спутник, улыбаясь во весь рот. Видно было, что пареньку, несмотря на ее фингал и сопливый нос, девчонка явно приглянулась.
Та вздрогнула, обернулась, вопросительно глянула на непонятного барина и шагнула ближе.
- Звать как? - кратко поинтересовался Лис.
- Нюркой кличут, - ответила заинтересованная девчонка. - А еще мать Анюткой звала, пока с хахалем не сошлась.
- Так понял, не крепостная ты. Пойдешь ко мне в прислугу? - не стал рассусоливать Александр. - Все одно нанимать хотел. А у тебя, так понял, и опыт есть.
Нюрка заморгала рыжеватыми ресницами. Работа мысли отразилась на простецком личике: - А чего, пойду. А сколь платить станешь?
Александр в затруднении глянул на спутника. Но, чувствуя, что помощи ждать не приходится, махнул рукой.
- Ну, - он решил выкрутиться и назвал минимальную сумму, пришедшую в голову:
- Рубля в неделю достанет?
Но, заметив, как отвисла челюсть Андрейки, и округлились зеленые глазищи девчонки, понял, что переборщил.
- В смысле, за месяц, - попытался вывернуться он.
- Да, - коротко ответила девчонка.
- Так ты у кого, говоришь, ранее служила? - отвлекаясь от промаха, поинтересовался новоявленный барин, вспомнив вычитанный где-то обычай спрашивать рекомендации.
- У купца Прохорова, - затараторила обрадованная невиданным окладом Нюрка. - Богатющий был, страсть. А как помер, оказалось, что в долгах весь. Вона, даже домину его продают с утварью, и нас всех без оплаты выгнали.
- Продают, говоришь? Ну-ка, подробнее, - заинтересовался Александр информацией. - Хороший дом-то?
- Чисто дворец. Парк громадный. Дорожки кругом. Людская. Комнат и не сосчитать, ограда чугунная, - выпалила болтушка.
- Все понял. Не тарахти, - урезонил слушатель вознамерившуюся продолжить перечисление достоинств рассказчицу. - Посиди спокойно.
Помолчав, Александр принял решение: - Где дом?
- А на Мойке. За садом, - махнула рукой девчонка.
- Ладно, покажешь. Поехали, - махнул он Андрейке.
Когда добрались по указанному адресу, Александр и сам залюбовался. Особняк был хорош. В глубине густого, даже по зимней поре, сада виднелся двухэтажный дом с колоннами. Хотя и деревянный, но большой и крепкий. А главное, с огромным каменным крыльцом. Участок окружал матерый забор из витых прутьев. Ворота с вензелями оказались закрыты.
- Сгоняй, кто там за главного, пусть откроют, - распорядился он новой работнице.
Дожидаясь, он осмотрел улицу. "Тихо, и от других домов далеко. Да и ограда явно не только для красоты сделана. Надо брать", - согласился с первым порывом Лис.
Запыхавшаяся Нюрка рассказала, что продавец от попечительского совета как раз в доме. Показывает очередным покупателям. Просит семь тыщь, но готов отдать за две тысячи рублей, только те кочевряжутся. Дядька Петро, это управляющий, говорит - несурьезный народец. Нос воротят, а чего хотят, не знают. Марья их разговор слыхала. Не будут оне брать, - выложила все расклады лазутчица.
Минут через пять слуга в потертом зипуне, кряхтя, отворил скрипящие ворота. Мимо них проследовал экипаж с бородатым возницей.
- Наш выход, - вполголоса пробурчал Александр и скомандовал Андрейке: - А ну, въезжай, пока не затворил.
Проезжая мимо замершего у створки служивого Андрей на ходу крикнул: - Посторонись, дядя.
Тот подумал и нехотя согнулся в поклоне. Нюрка сидела, вжавшись в уголок саней, подальше от нового хозяина, и только опасливо моргала.
Подкатив к крыльцу, сани замерли. Александр откинул полог и, разминая затекшие ноги, выскочил на мощеную булыжником дорожку.
Осмотрелся и в три прыжка преодолел все десять ступеней полукруглой лестницы. Потянул створку тяжелых дверей и шагнул внутрь.
Заставленный антикварной мебелью холл встретил тишиной и явным запустением. На звук отрывшейся двери из глубины неторопливо появился затянутый в мундир чиновник. На холеном округлом лице выделялся большой длинный нос.
- Князь Лисьев. Отставной поручик Кирасирского полка, - представился Александр, припоминая установочные данные и одновременно оглядывая обстановку. - Прибыл в Петербург по семейной надобности из Орловской губернии.
Услышав в ответ невнятное бормотание, он перешел к делу:
- Желаю осмотреть дом на предмет покупки, - шагнул он вперед. Чиновнику не оставалось ничего другого, как посторониться и, сохраняя серьезную мину, кивнуть головой.
Однако, уловив что-то в лице нового покупателя, он неуловимо изменился: - Пожалуйте, ваше сиятельство.
Осмотрев анфиладу бесчисленных комнат, вошли в громадный зал с затертым мозаичным полом. Провожатый терпеливо дождался, когда покупатель удовлетворит любопытство, и устало повел рукой: