- Благодарю, Ваше Величество, за внимание. Я была в своем мире, куда меня выбросило в момент смерти. С огромным трудом я смогла вновь вернуться сюда. И была глубоко потрясена, что прошло немыслимо огромное количество времени здесь, тогда как в мире, из которого я пришла, прошло всего пять лет.
Владыка слушал внимательно и заинтересованно. Потом сказал:
- Гэлтирэль сообщил мне, что ты ищешь принца Западного Дома.
- Странным было бы, если бы я его не искала, не так ли, Ваше Величество? Синьагил – мой жених и практически супруг.
- Что ж, у меня есть кое-какие сведения, но нам нужно будет поговорить наедине.
Это меня ввело в ступор. Аранион никогда и ничего не скрывал от младшего брата, а сейчас что-то хочет утаить? Мой недоуменно-вопросительный взгляд поддержал и вопросительно-обиженный взгляд Гэла. Но Владыку это никак не тронуло. Он мягким жестом пригласил меня в кабинет и, когда я вошла, плотно прикрыл дверь, завесив пологом тишины. Ну и ну!
Выразив жестами, позой и взглядом глубокое внимание, приготовилась слушать. Владыка сел на кресло и предложил кресло напротив него. Усевшись, вновь требовательно посмотрела на Величество. Немного помолчав, он сказал:
- Конечно, я тебе скажу все, что знаю о принце Синьагиле, но речь сейчас пойдет о моем брате. - Не поняла, причем здесь Гэл, но показала свое внимание. – Удивлена? – качнула головой, соглашаясь. – Хочу предложить тебе своего рода «замену».
Уставилась на него во все глаза, не понимая, чего ему нужно от меня. Он вздохнул, встал с кресла, прошелся по кабинету, подошел к окну, став ко мне в пол-оборота, предложил:
- Моего брата в качестве твоего мужа. – У меня отпала челюсть. Чего я только не слыхала, но чтобы такое!? Моя попытка возразить была раздавлена на корню. – Погоди! Вначале выслушай!
Гэлтирэль тебя поначалу очень сильно оскорбил, обидел как женщину. Да, в самом начале для него ты была увлечением, не имеющим какого-либо продолжения, так думал и он, и я. Тебе он не говорил и не показывал свои метания, когда вам нужно было идти в подземелье, ему было стыдно, что так поступает с тобой. В нем говорила его прирожденная честность. Ты нечаянно узнала об истинной причине, оскорбилась. Он мучился и корил себя, выплескивая все на меня. А когда ты осталась в подземелье, а он вернулся – совсем почти сошел с ума. Я насильно держал его во дворце, надев на него магические браслеты. Даже с ними он смог ускользнуть. Тогда-то я понял, что у него к тебе проснулись чувства. Но, к сожалению, ты уже была не свободна. Ты вернулась невестой Синьагила. Его отчаяние не имело предела, но Гэлтирэль считал это своим наказанием за ложь и боль, которые тебе причинил. Когда пропал принц, он видел твое горе, и ему от этого было также больно, поэтому он кинул все связи на поиски Синьагила. Даже в подземелье шел с радостью, хотя спасать соперника ему был не резон. Самое страшное – его возвращение с известием о твоей смерти. Он всеми силами поддерживал принца, а сам сгорал от боли не меньше, чем твой законный жених. Гэлторн вливал в них одинаковое количество снадобий, потому что они оба были сумасшедшими от горя и боли. – Тут Владыка замолчал, но я понимала, что он до конца не договорил, поэтому хранила молчание. Аранион стал лицом ко мне, невольно принуждая меня поднять на него глаза, и продолжил. – Впервые за много лет мне стало страшно, по-настоящему страшно потерять его. Он будто умер душой. Глаза пустые, даже двигался и ел как неупокоенный. Пришлось приставить к нему несколько стражей, магов и насильно слить с его телом амулет-артефакт. Столько сил было потрачено, чтобы он вновь хоть как-то смирился и жил. Теперь ты вновь появляешься. Я не знаю, как на все это отреагировать. Понимаю, что должен тебе за жизнь сына и брата, и это не твоя вина, что он влюблен, а ты не можешь ответить ему взаимностью. Но я не представляю, как теперь жить. Гэлтирэль пойдет за тобой даже на край света. Сам будет умирать от любви, но поможет тебе вернуть жениха, чтобы ты была счастлива. Обещай мне подумать, хорошо подумать над моим предложением. – Рука Владыки легла на мою руку. – Гэлтирэль любит тебя, по-настоящему любит, не разбей ему сердце вновь!
Аранион замолчал и сел в кресло. Я себя чувствовала очень скверно, хуже, чем если бы сделала назло какую-нибудь гадость. Конечно, я знала, что Гэлтирэль питает ко мне отнюдь не отеческую любовь, но чтобы настолько! Мы молчали: Аранион погружен в свои думы, а я пыталась найти в этом замкнутом круге выход. Как же все сложно, тяжело и сложно!
Я не могу пойти против своего сердца, не могу! Подняла глаза на Владыку:
- Не могу, не хочу Вам лгать, Ваше Величество. Я хочу вернуть Синьагила, очень хочу, и не знаю, как поступить с Гэлтирэлем. Связать себя узами брака с тем, кого любишь как брата, разве это выход? У нас счастья от этого по-любому не будет. Гэл почувствует ложь сразу. Это будут взаимные упреки, страдания, в конце концов, мы возненавидим друг друга. Нет, это не вариант. Он понимает это очень хорошо, поэтому никогда не делал подобных предложений. Если Вы прикажите, я с Алебом уеду и никогда появлюсь перед Гэлтирэлем.
Владыка лишь печально покачал головой:
- Вздумай я тебе такое приказать, Гэлтирэль навсегда разорвет связи с семьей, со мной в первую очередь. – Аранион поднялся с кресла и добавил, перейдя на офицальный тон. – Завтра жду вас всех во дворце. Сейчас позвольте покинуть Вас.
Взмахом руки убрал полог, открыл дверь кабинета и стремительно вышел. Когда я дошла до гостиной, Владыки и наследника уже не было, только стояли ошарашенные Алеб и Гэл.
- Что тебе сказал мой брат? – отмер князь.
- Личное. И пригласил завтра посетить дворец, пообещав поделиться сведениями. Что-нибудь твои посланцы принесли?
- Сейчас узнаю, вы пока подождите, - проговорил Гэл на ходу, закрывая дверь приемной.
Никогда мне не было так скверно. Зачем Судьба так жестко подставляет? Когда был нужен Гэл, была ему не нужна, когда нужен Синьагил, его нет, и не знаю, где его искать. Шаддараххш!¹
Гэлтирэль появился только через час. Он был явно недоволен. Пригласил нас на ужин. А на мой вопрос: что он узнал, ответил, что все после ужина в его кабинете. Выбора у нас не было, поэтому отправились в столовую, где уже накрыли на стол. Еда, как всегда у эльфов, была великолепной, однако в меня ничего не лезло. Сказывался не только плотный поздний обед, но и разговор с Владыкой, и новости, которые не спешил раскрывать Гэлтирэль. Плотно ел только невозмутимый Алеб, который просто терпеливо дожидался, когда его посвятят в тайны. Ужин, в результате, прошел скомкано, а повар, скорее всего, разочаровался.
После ужина, как и было обговорено, мы последовали в кабинет. Гэл занял кресло за столом, а мы с оборотней кресла напротив. Оба взгляда сосредоточились на князе. Он начал, чуть хмурясь:
- По-прежнему сведения скудны. Не буду говорить о докладе каждого агента, просто скажу основное. Итак, Синьагил, после того, как покинул дворец Владыки Араниона, вместе с братом вернулся в малый дворец отца, оттуда, по приказу Владыки Западного Дома Голдорна, вернулся в свои покои во дворец Владыки. Мало известно, чем он там занимался. Говорят, ставил какие-то опыты, которые раз за разом оканчивались неудачей. Его неоднократно отправляли с различными миссиями в разные концы света, в разные государства, причем в качестве главного посла. Какую цель преследовал Владыка Голдорн, можно только догадываться, но многие склоняются к одной версии – женитьбе. Однако раз за разом, выполнив поручение, Синьагил возвращался во дворец дяди. Последняя попытка была сделана более тридцати лет назад. На этот раз Его Высочество был отправлен в Северный Дом в качестве посла, и оттуда не вернулся. У меня все.
Я сразу погрузилась в размышления. Если не вернулся, значит, там нашел, что ему было необходимо. Но раз ничего неизвестно о его браке, получается, он не женат. Мне не давал покоя разговор с Владыкой Аранионом. А вдруг Синьагил разлюбил меня из-за той большой боли, которую я ему причинила своей смертью, а он теперь нашел свое счастье в объятиях другой? Ведь я человек, мой жизненный путь короток, через некоторое время я умру, причинив ему еще больше боли, а если эта девушка – эльфийка, то она с ним будет долгие-долгие годы. Я сжала голову руками: за что мне такие муки, что я такого плохого сделала?
Мои друзья поняли это по-своему, принялись утешать меня, но я лишь отрицательно качнула головой. Я стояла перед дилеммой: как поступить, чтобы не причинить еще большей боли тем, кого люблю? Что делать? Что мне делать?
Голова не хотела соображать. Я попрощалась с друзьями и отправилась спать. Завтра надо узнать у Араниона, что известно ему, попросить у него совета, тщательно взвесить все «за» и «против», только после этого, очень осторожно сделать вывод и принять решение. Я сейчас самой себе напоминала слона в фарфоровой лавке: куда не повернусь, везде все ломаю и причиняю только вред.