Выбрать главу

Теперь же я мчусь как гепард на все сто десять километров в час с разгоном за три секунды — просто крутой гоночной болид с хвостом и лапами.

И вроде бы мне, скромной мышке-библиотекарю, такое должно быть не по вкусу, но неожиданно я понимаю, что получаю от этого особое удовольствие.

— Лисичка, не спи сейчас. Поспишь в самолёте. Я сейчас схожу за рекомендациями для дочери и рванём в аэропорт, — Андрей заглянул в нашу палату и снова исчез.

Вот он мой источник энергии. Царёв словно и не человек. Не спит, не ест, но его запас выносливости настолько велик, что даже становится страшно. Главное, чтобы не сорвался.

Тоже подрываюсь с постели, чтобы завершить последние приготовления перед выпиской. Леночка уже сытая и в новом платье спит в кроватке. Я же в брючном костюме из лёгкой ткани и удобных босоножках тоже готова к выходу в свет.

Вроде бы всё готово, как вспоминаю, что забыла запасную бутылочку и соску в кабинете, где малышка лежала под лампами, чтобы уменьшить проявления небольшой желтушки, что подметил неонатолог сегодня утром.

Тороплюсь в коридор, пока доча спит, чтобы всё забрать, но тихий женский смех и завистливые вдохи из соседнего фойе меня тормозят. Тихо подхожу, скрываясь за углом и большой кадкой с огромным папоротником. Спрашивается зачем⁈ Да кто бы знал!

— Вот же мужик! И зачем такому жениться, если он может менять девушек три раза на день? Не понимаю. Ведь всё равно его не удержать от таких соблазнов.

Приглядываюсь к беседующим, в которых опознаю медицинских сестёр клиники, а объектом их интереса является мой муж.

— Смотри, какая красотка и как она на нём виснет, — комментирует вторая, и я сильнее впиваюсь плечом в стену, чтобы получше разглядеть увиденное ими.

Андрей стоит в холле с какой-то шикарной блондинкой в плотно обтягивающем её «четвёрку» топе и коротких шортах, что лишь подчеркивали длину её километровых ног. Она заразительно улыбалась и кокетливо водила наманикюренным пальчиком по бинтам раненой руки Царёва.

— Могу поспорить, что наш чемпион трахнет своего нового менеджера в первую неделю её работы, — снова завистливо цедит первая девчонка, что выступила против женитьбы боксёра. — О чём только думала эта рыжая девица, женив его на себе, да ещё и с чужим ребенком? Можно подумать, кругом все идиоты и не понимают от кого она нагуляла свою дочь.

В груди словно бульдозером разворотило. Даже, когда узнала о предательстве Адама, и то так плохо не было. Ведь я давно где-то в подсознании понимала, что Шайберг не совсем мой. А с Андреем… всё как-то иначе — острее, ближе, больнее.

Прежде чем пойти, куда изначально направлялась, бросаю последний взгляд на воркующую рядом с Царёвым девушку, сожалея, что не вижу лица мужа. Наверное, там плотоядная ухмылочка и блеск охотника в глазах. В отличии от неё, я для него добычей никогда не была — сама пришла, в постель легла и никаких претензий не предъявляла. Если вычесть мою регулярную рвоту, то почти идеальная овечка.

Стало обидно за себя, за жизнь. Ведь такому меня не учили: предательство, тирания, ненависть.

Забрала из кабинета вещи дочери на автопилоте и едва успела спрятать их в сумку, как в палате появился муж.

— Азалия, всё готово. Уже можно выдвигать. Регина сказала, что нас ждёт пресса, так что придётся потерпеть внимание толпы и их попытки засунуть свои микрофоны нам в задницы через рот.

— Регина — это? — стараюсь спросить спокойно, но голос как назло вибрирует.

— Это мой новый менеджер. В самолёте пообщаетесь. Её Андреич притащил, сам я тоже не в курсе, — не замечая моего желания умереть или убить, Андрей возится сначала с чемоданами, а потом переключается на Леночку.

— Чупик, нам пора. Надеюсь, перелёты тебе понравится, ибо летать придётся часто.

— Не факт, — срываюсь я, намекая, что вскоре место Чупика займёт Регинушка.

— Предлагаешь колесить по стране на машине? — с сомнением в голосе уточняет Царёв, впервые проявляя чудеса мужской тупости.

Раздражение и злость на этого породистого самца таранят мой мозг, требуя хоть какой-то сатисфакции.

— Предлагаю оставлять нас дома, — выдыхаю я, и подхватив из вредности самый большой чемодан, качу его за собой из палаты.

Чем подальше от чемпиона, тем целее он же!

Дальше больше: пресса, лучезарная Регина и моё желание заблевать весь мир. Спасает ситуацию Леночка, требуя от меня свою порцию внимания, и конечно, еды.

С Царёвым и его новой кобылкой принципиально не разговариваю ни по дороге в аэропорт, ни на борту чартерного рейса. Сдались они мне оба.

Вначале Андрей пытался вести беседы, но, слава богу, быстро сдался, и к концу перелёта слышно было только его не в меру говорливую помощницу.

Дома я тоже продолжила бойкот, решая не лезть в личную жизнь мужа.

И в голове-то я вроде решила, но в душе грызут сомнения. Желание прекратить этот детский сад имеется, но едва вижу Андрея, как меня сразу перемыкает ревность-подлянка.

День проходит на нервах, и к вечеру моя фантазия рисует такую эротику между Региной и моим мужем, который сначала задерживается, а потом и вовсе не возвращается домой к ужину. Хотя обещал!

Решаю, что ждать возвращение главного осеменителя планеты не стану, и от того ложусь спать пораньше.

Надо отдать Царёву должное, но комната в его доме полностью готова к принятию Лены. Наверное, именно этот факт заботы не даёт мне окончательно уйти в образ истеричной барышни. И я засыпаю.

Будит меня истеричный плач дочери.

На часах полночь, в голове туман когда я несусь торпедой к её кроватке в двух метрах от меня.

Беру визжащий и красный от потуг комок на руки. Малышка сильно кричит и поджимает ноги к животику, что распрямить её толком мне никак не удаётся.

В голове всплывают какие-то страшные медицинские термины, что когда либо в жизни слышала про боли в животе. Чувствую, как волосы на затылке шевелятся и у самой в животе становится тяжело и холодно.

— Что случилось? — раздаётся неожиданно рядом со мной, что я подпрыгиваю на месте и рефлекторно дёргаюсь в сторону.

Андрей, получив, наверное, от моей руки по своим причиндалам, выразительно морщится и явно старается в этот момент выглядеть мужественно. Выходит на «троечку», что как-то радостно откликается у меня в душе. Маленькая месть от маленькой обиженной женщины.

— Прости, пожалуйста. Ты меня напугал. Я не знала, что ты вернулся.

Он справляется с эмоциями и басит, перекрывая крики Лены.

— Уже час назад. Вы спали, и я пошёл в зал позаниматься перед сном. Что с Леной?

Плач, надо отметить, стоит отменный и что ещё ужаснее, кажется, не собирается заканчиваться.

— Я не знаю. Наверное, живот болит. Колики.

У меня первый ребёнок, которому от рождения чуть больше пары дней. Я ничего не знаю. Этот невыученный урок давит на мозг, лишая логики.

— Тогда я вызываю педиатра. Пусть врач решает, что там у неё. И поскорее.

Пока мы ждём педиатра из какой-то частной клиники, что нам, естественно, посоветовала Регина, я хожу кругами по комнате, без конца качая Леночку и припевая все песни, что способна сейчас вспомнить.

— Регина сказала, что от колик помогает укропная водичка и тепло. Может грелку?

И снова она!

— А я помню, говорили, что если у тебя воспаление, то тепло только хуже сделает.

Царёв хмурится и согласно качает головой, а потом снова лезет за мобильным. Его вера в мои слова немного, но смягчает бешенство от упоминания этой девицы.

— В интернете пишут, что можно положить ребенка на живот маме или папе, это его успокаивает и заодно греет животик. Думаю, от тепла тела хуже точно не будет.