Капитан улыбнулся.
— Да не жаль мне этих денег. Сначала ты пройдешь все круги ада, а потом я тебя выброшу в открытый космос. Хорошо?
Девушка дрожала всем телом, она понимала, что делает глупости, но твердо сказала:
— Я не буду помогать…
Родчерс перестал улыбаться. Он встал, подошел к Лисе и выпустил ей в лицо клуб табачного дыма.
— Если бы ты знала, сколько таких героев я видел в своей жизни… — произнес он. — Мне даже не интересно ломать человека. Все гуманоиды похожи. Ты сейчас не та, что была в день захвата. Ты боялась даже глаза поднимать от страха. А сейчас ты свыклась с мыслью о рабстве, ободрилась и началась игра в принципы. Марина, девочка, мне даже неинтересно как ты будешь кричать и кого звать на помощь, когда затрещат твои суставы. Неинтересно. Здесь дело в другом. Ты даже не спросила, зачем я позвал тебя…
Капитан медленно сделал затяжку и продолжил:
— Ты думаешь, если не поможешь мне сейчас, ты отомстишь за то, что я сделал на вашей базе? Я сделаю это еще и еще на других планетах. Не я, так другие. Ты думаешь мало джентльменов удачи, пославших подальше ваши идиотские законы? Мне наплевать на всех вас. Но есть вещи святые и для меня, девочка. Я не бью раненого, не стреляю в спину. А ты сейчас — стреляешь прямо туда, под лопатку… Ты, врач… Знаешь, я не буду ничего с тобой делать. Мне все равно. Я сделаю свое дело. Но не знаю, как спокойно будешь теперь спать ты. Потому что ты стала жертвой своих дурацких принципов. Я мог бы тебя заставить помочь мне, но я не хочу. Я так устал от вас, цивилизованных. Вы думаете про себя, что вы цивилизованны.
Капитан развернулся и направился к дивану. Трудно себе представить, но именно в этот момент Лисе стало стыдно. Стыдно за то, что она не хочет помочь людям, убившим ее товарищей, людям, которые видели в ней лишь живой товар… Странное, все же, создание человек… Около минуты длилось тягостное молчание. Капитан лишь курил и не обращал на Лису никакого внимания до тех пор, пока она робко не спросила:
— Что я должна сделать?
Родчерс, очевидно, ждал такого поворота событий. Он строго взглянул на Лису и ответил:
— Ты должна посмотреть на одного из моих людей.
Когда они вышли из каюты капитана, Родчерс распорядился:
— Следите за курсом корабля. И отведите ее в лазарет. Я буду там через пять минут.
— Капитан, — остановила его Лиса, — я буду проводить осмотр в наручниках?
— Ах, да… — улыбнулся Родчерс. — Снимите с нее наручники до моих распоряжений.
С этими словами он удалился, а приказание поспешили выполнить. Пока руки пленнице освобождали, чернокожая Надин, облокотившаяся на стену, громко объявила всем присутствующим:
— Нашей птичке захотелось побольше свободы. Все равно ее ожидает один конец. Эй, ребята, не хотите позабавится с этим ребенком? Я рекомендую начать прямо здесь. Могу продемонстрировать несколько подходов.
Пираты рассмеялись. А Надин обратилась уже к Лисе:
— Ты, наверное, была первой красавицей там, на базе, среди разукрашенных дикарей? Они питаются падалью? Как ты думаешь, твои поклонники съели твоих дружков?
Наручники были сняты. В этот момент Лиса, коварно улыбнувшись, сделала то, что хотела сделать уже давно. И откуда взялись у нее силы! С необычайным проворством она набросилась на чернокожую пиратку. Мгновенье, и девушки сцепились, повалились на пол и принялись что есть мочи наносить друг другу удары кулаками. Это была маленькая, но все же месть Лисы. Она, никогда в открытую не проявлявшая агрессию, сейчас била за себя и за своих товарищей и видела в Надин весь бандитский экипаж. Их с трудом разняли. Лицо у Лисы было разбито в кровь, она тяжело дышала. Однако, это девушка отметила с удовольствием, чернокожей сопернице досталось гораздо больше. Надин, эта дикая и не знающая жалости разбойница, сдавленно рыдала от боли и даже не помышляла о том, чтобы вырваться из сильных рук своих товарищей. Опытным взглядом медика Лиса поставила первый диагноз: рассечение правой брови, возможен перелом носа. Это, скорее всего, от удара о пол. «Вот это я сильная…»— похвалила себя девушка. Она сплюнула на пол кровь, и громко рассмеялась. Впервые.
— Замолчи! — приказал ей один из бандитов. — Если бы не капитан, я бы удавил сейчас тебя! Если выкинешь еще какую-нибудь штучку, я снова надену на тебя наручники.
Лиса перестала смеяться, но улыбалась, не скрывая восторга и не думая о последствиях. В эту минуту она победила.
— Ты, Надин, тоже хороша, — обратился к ее сопернице разнимавший. — Потом разберешься с девчонкой, сейчас не время. В лазарет!