– Все-таки шпионил! – выдохнула Нисса, чувствуя какое-то просто нечеловеческое облегчение – она аж едва не расплакалась.
– Нет. Я другим занимался, как ты знаешь. Но скажу честно – твое вчерашнее гостеприимство меня насторожило. Так что утром, подъехав, я присмотрелся. Ну и оказавшись здесь – тоже. Ты ж ведь хотела, чтобы я все узнал? Правда? Для того и приглашения эти настойчивые.
– Три раза, угу, – кивнула она. – Все как положено по канонам. Решила подстраховаться на всякий случай, а то кто там вас теневых знает. Но и ты ведь не просто догадался о вчерашнем визитере, а… почуял его? Так?
– Так.
– Тогда почему «недооборотень»? Нюх, как я вижу, вполне при тебе.
– Потому что многое другое – «недо». Но давай мы все же сначала закончим с твоими проблемами, прежде чем приступать к моим.
– Серьезно? – плакать вдруг резко расхотелось. Да и облегчения что-то поубавилось. – Вот так прямо возьмем – и закончим? Между двумя чашками кофе? Нет, ну я даже рада, что у тебя это так просто…
– Не передергивай, – резко остановил ее тот, – ты прекрасно поняла, что я хотел сказать. Итак?.. Кто и как умудрился взять тебя за глотку, госпожа Ирниса Мэлито, выпускница факультета семейных тяжб юридического университета Кранка?
Ну вот как?! Как перечисление всего этого могло прозвучать настолько обидно? Но ведь прозвучало! И Нисса взвилась, растеряв все свое наносное благодушие:
– А знаешь что, господин Эктон Симирэс, владелец частной детективной конторы и тоже, наверное, выпускник какого-нибудь университета… Думаю проще всего тебе будет взять и подняться на второй этаж. Потом, если там твой специфический нюх не поможет и останутся вопросы – спросишь. Обещаю отчитаться как на духу. Но, подозреваю, рассказывать после такой экскурсии придется гораздо меньше.
– Проводишь?
– Нет. – И поняв, что получилось совсем уж резко, добавила: – Я туда не хожу. С тех пор.
Это было правдой, не ходила. Не могла себя заставить…
Конт молча встал и вышел в холл, а спустя еще несколько секунд осторожно скрипнула лестница – были там пара ступеней с таким вот сюрпризом. Но Нисса про них знала, и в случае нужды умела ходить очень тихо. На свою голову, да...
Спустился Конт не быстро. Она уже и за столом успела посидеть, водрузив локти на скатерть и обхватив голову руками… И спохватиться, что сырник пригорает, вытащив его из духовки… И сварить-таки кофе, тут же недоуменно на него уставившись – словно не соображая, что это и зачем… И, кажется, сделать что-то еще, совсем не отдавая себе в том отчет.
Но стоило достать чашки и начать на автомате разливать в них напиток, как лестница скрипнула снова. И через секунду, все так же ни слова не говоря, господин детектив уселся на свое место. Подтянул поближе тарелку с запеканкой и ухватив кусок прямо руками, отъел сразу треть. Лишь потом спохватившись:
– Извини.
– За что именно? – глянула она на него поверх края чашки.
– За все. И за это, наверное, тоже, – показал тот глазами на потолок.
Нисса кивнула и сделала глоток, не чувствуя вкуса.
– А где была ты сама? Когда оно случилось?
– Да прямо там и была.
– То есть ты все видела?!
– Да.
– И тебе дали после этого уйти? – Конт опять куснул от запеканки, причем с таким видом, будто не заметил этого. Ну правильно, Нисса не чувствует, что пьет, господин детектив – что ест. Прекрасная застольная беседа, черти это все побери.
– Как видишь дали. – Теперь она сделала глоток побольше, обожглась и решила – это даже кстати. Как раз что-то подобное ей сейчас и требовалось. – Догадался уже почему? Или все-таки надо объяснить, чем именно я за это заплатила?
– Объясни, – Конт отложил-таки недоеденный кусок, и Нисса подвинула к нему чашку с кофе. – Сейчас не та ситуация, чтобы оставлять место догадкам. Я должен знать все абсолютно точно.
– Хорошо, – она проследила, как тот берет чашку, делая первый глоток, и вдруг почувствовала, что ее отпускает. Ледяной ком, в который свернуло внутренности, уже не настолько ледяной и не настолько ком. Реакция господина детектива оказалась… правильной. Он готов ее выслушать. И разобраться. На большее сейчас даже рассчитывать было бы глупостью. А потому повторила: – Хорошо, объясняю, если надо. Тебя, господин детектив, в чем-то подозревают. И подозревают очень основательно. А чтобы те подозрения перешли в уверенность, понадобилось подсунуть соглядатая, который будет стучать не за страх, а за совесть.
– Тебя? – зачем-то уточнил тот.