– В-ведьма? Моя мать была ведьма?!
– Именно. А отец – из наших, хоть и непроявленный. И, подозреваю, только поэтому живой. – Матушка Конта вдруг расцвела неожиданной улыбкой. – Занятное совпадение, правда? Что-то мне уже не терпится взглянуть, в кого обернешься ты. При таком-то раскладе.
Глава двадцать седьмая 3
– Надеюсь, ни в кого. И никогда! – Нисса, внезапно осознала, что тоже умеет быть резкой. И ничто ей при этом не жмет и не стесняет. – Ваших дрязг и секретов мне и без того уже достаточно!
– Наших? – чуть прищурилась госпожа Симирэс. – А самой тебе, надо полагать, рассказывали все и всегда? Ну, если судить по тому, что ты вообще знала до сегодняшнего дня?
Странно, но несмотря на сарказм, которым сочилась фраза, Ниссе ее тон почему-то польстил. А секунду спустя дошло почему – с ней теперь говорили как с равной. И задеть пытались тоже как равную – ни о каких Пусях речи больше не шло. Потому она не просто огрызнулась, как собиралась сначала, а ответила:
– Мой отец ведь так и остался непроявленным до самой своей гибели? Правильно? Его мать… моя бабушка – тоже. Как, подозреваю, и предыдущие пара поколений – раз им все-таки позволили выжить. Ну и зачем тогда бередить то, что никак не могло выстрелить? Их нежелание пугать меня без особой причины я понимаю…
– А мое нежелание пугать собственного сына – нет?
– Как он погиб, Нисса? – неожиданно вмешался Конт, наверняка в расчете чуть снизить градус их беседы. – Твой отец?
– Автокатастрофа. Они с мамой вместе…
Нисса попыталась выдавить из себя еще что-нибудь, но поняла, что не может – тема всегда была для нее слишком непростой, а сейчас так и вообще...
– Случайность? – нарочито деловой тон Конта оказался кстати – помог справиться и с нервами, и с голосом.
– Не знаю. До сих пор сомневаться в этом поводов не было. Но в свете сегодняшних новостей… Не знаю, правда. И… погоди! Мне тут внезапно мысль в голову пришла. В продолжение всех этих наших рассуждений...
Убедившись, что перебивать ее никто не собирается – пусть и каждый из своих соображений, Нисса сумела-таки до конца сформулировать эту мысль:
– Да, оборот у меня был, считай, уже невозможен. Потому мне о вас… о теневых и не рассказывали ничего – к чему пугать бестолку? Как, подозреваю, не рассказывали ничего и моему отцу. Ведь судя по тому, что я сейчас услышала, столь интересные факты о своем происхождении он раскопал сам? Так?
– Если не считать помощи твоей матери и нашей библиотеки, – все же кивнул Милфор после выразительной паузы. – Но сам, да. Копать в этом направлении начал именно он.
– Вот! Вот откуда он узнал. Моя мать. Она рассказала ему первой!
– Не исключено, – согласилась с ней и госпожа Симирэс. – И не исключено, что не мешали ей по той же самой причине – оборот в вашей семейке считался уже нонсенсом.
– Так я и думала! Но нереальным тот оборот был при обычных условиях, а не вот это вот все, – ткнула она себе под ноги. Хотя вой в подвале и затих – парня, похоже, удалось успокоить, но поняли ее жест правильно. И все равно Нисса решила не оставлять даже малейших недосказанностей: – Сдается, устраивая свой беспредел, холодные могли рассчитывать и на такой эффект тоже? Спровоцировать-таки оборот там, где он считался больше невозможным?
– Кому-то понадобилась кровь Лиса? – вскинул взгляд Конт. – Причем именно проявленная?
– По крайней мере, на одну из целей их нынешней интриги это вполне себе тянет. И тебя, и меня активно пытаются подтолкнуть к второй сущности – тут даже сомнений нет. Тебя – из-за тех слухов, что ходят вокруг госпожи Симирэс, – Нисса пусть и не сразу, но все же сумела подобрать достаточно обтекаемую формулировку для выходок Контовой матушки, – а меня, наверное, из-за отца. То, что устроили сейчас холодные, делает вероятность моего проявления уже не нулевой. Так?
– А зачем? – пристально глянул на нее детектив. – Есть варианты?
У Ниссы не было. Но показалось, что-то по этому поводу мог сказать Милфор. И даже готов был это сделать, вот только не успел.
Сначала где-то за дверью громыхнул лифт – вниз он шел не просто поскрипывая, а именно, что громыхая, как трамвай на повороте. Потом лязгнула, открываясь, решетка кабинки, прошелестели по плиткам пола шаги и не прикрытая до конца дверь в приемную распахнулась уже во всю ширь.
– Удалось договориться? – Вопрос Милфора угодил в Бароша, потому как первой через порог въехала коляска.