Театры закрылись. Все пять кинотеатров тоже. Литературные и научные общества сократили свою деятельность или вообще исчезли. Помню, как я был безутешен, когда узнал, что наш книжный закрывается насовсем. Теперь остались несколько полок в глубине магазина «У. Х. Смит».
Через несколько лет умрет мой отец, умрет моя тетя Джоан, умрет миссис Формби. Не думаю, что я буду приезжать в Рочдейл тогда. Если я решил порвать все связи с городом, с какой стати я так злюсь и жалею его сейчас?
2.14
По дороге обратно в Лондон я провожу несколько часов, слоняясь по Манчестеру.
Около полудня оказываюсь перед «Бриджуотер-холлом». Я подхожу к громадному гладкому камню, лежащему перед ним. Сегодня, когда провожу по нему руками, я сначала чувствую умиротворение, но потом — опасность, идущую из его холодного сердца28.
Брожу по Музыкальной библиотеке Генри Уотсона. Я еще не заказал из Лондона ноты бетховенского квинтета. Мне не терпится его сыграть, и тем не менее я полон неуверенности. И вот я тут, где хранится эта музыка. Проверив мои документы, библиотекарь позволяет мне использовать мой старый абонемент.
В поезде я проглядываю партитуру. Прибываю в Лондон затемно и звоню Пирсу.
— Ну, — говорит он, — как прошло Рождество?
— Хорошо. А у тебя?
— Ужасно. Как обычно. Шарады. Чертово бесконечное веселье. Нет, мне, в общем, понравилось, только мать стала законченной алкоголичкой. Родители наконец от меня отстали. Теперь тяжелая артиллерия про замужество и детей направлена на Эллен. Тебе тоже досталось?
— Нет, на этот раз нет. Обычно достается.
— Ну хорошо, а вообще ты как?
— Помнишь бетховенский квинтет, о котором мы как-то говорили?
— Угу, до-минорный. Переделанный из трио, да? Ты сказал, что нашел ноты. Тебе удалось отыскать запись?
— Да. И я только что взял партитуру в Музыкальной библиотеке в Манчестере.
— Прекрасно! Надо найти альтиста — и за работу. Кого же нам пригласить? Эмму?
— Конечно, почему бы и нет. Ты знаешь ее лучше меня. Позвонишь ей?
— Позвоню.
— Еще одно, Пирс. Ты будешь очень возражать, если в этот единственный раз я сыграю первую скрипку?
После секунды молчания Пирс:
— Это касается не только меня.
— Давай спросим остальных.
— Нет, Майкл, — говорит Пирс немного раздраженно. — Что бы они ни сказали, я не думаю, что это хорошая идея. Когда мы с Алексом постоянно менялись, это нас всех бесило — его, меня, но также и Эллен. Она говорила, что не может приспособиться, в частности, ко второй скрипке. Билли тоже говорил, что каждый раз он будто играет с другим квартетом.
— Но это только один раз. Мы же не играем квинтет на сцене.
— А если нам понравится? А если мы захотим его включить в наш репертуар? Тогда мы так и будем его играть в таком составе.
— Пирс, просто эта вещь для меня очень много значит.
— Ну тогда почему бы тебе не набрать коллег из «Камерата Англика» на один раз и не сыграть его?
— Без нашего квартета — это не мое.
— Ну, так это не мое с нашим квартетом.
— Просто подумай об этом, Пирс.
— Майкл, извини, но я уже об этом подумал.
— Конечно не подумал! — восклицаю я. Меня бесит этот подход, похожий скорее на эгоизм, чем на следование принципам.
— Я подумал. Я думал об этом раньше сто раз. Когда ушел Алекс, — голос Пирса немного прерывается, — я без конца спрашивал себя, что мы сделали не так. Были и другие проблемы, но я уверен, что эта была центральной.
— Ну хорошо, тебе виднее, — говорю я, слишком расстроенный, чтобы сочувствовать.
Честно говоря, такие переживания насчет ухода Алекса меня совсем не радуют. Ведь если бы они с Пирсом не разошлись, меня вообще не было бы в квартете.
— Майкл, я прошел через ад, когда мы остались без него. Я знаю, что теперь не смогу быть хорошей второй скрипкой, если даже и был когда-то. — Помолчав, он продолжает: — Если я буду играть вторую скрипку в нашем квартете, это мне напомнит те времена и повлияет на мою игру. Будет плохо нам всем.
Я молчу.
— Хорошо, — говорит он, — репетиция послезавтра в пять у Эллен. Тебя это по-прежнему устраивает? — Пирс опять надел забрало.