— Сэмми двадцать два года. Работает бухгалтером в фирме в Палм Бич. Прошлой весной она окончила калифорнийский университет. Она моя самая ярая фанатка и больше всех досаждает мне, но не относится ко мне по-особенному. И конечно не стесняется высказаться о том, написал ли я очередное дерьмо или ткнуть меня носом, если повел себя как мудак.
Из его рассказов о семье я узнала, что отец оставил их, когда Заку было десять и не поддерживал с ними связь. Чем больше я слушала, тем больше он мне нравился. Одни видят в Заке лишь рок-звезду. Я же вижу непринужденного, доброго и невероятно привлекательного мужчину. И чувствую себя с ним... в безопасности.
Я убрала тарелки со стола, когда мы закончили.
— Хочешь кофе?
— Да. Давай я тебе помогу?
— Нет, не стоит. Мне нужна всего минута. Пройди в гостиную и устраивайся поудобнее. Я скоро вернусь.
Включила кофеварку и загрузила в мойку посуду. Когда кофе заварился, взяла две чашки и направилась в гостиную. Заметив Зака, разглядывающего фотоснимки с последней фотосессии, я улыбнулась. Пятилетняя малышка была одной из самых очаровательных деток, которых мне приходилось снимать. У нее были длинные светлые локоны и самые большие голубые глаза, которые я когда-либо видела. Она явно будет красавицей, когда подрастет. Кроме внешней красоты, я оценила и то, что работать со всей семьей было легко и не напряженно. Вероятно, это самая идеальная семейная фотосессия, которая у меня была.
— Кофе готов, — тихо говорю я, привлекая внимание Зака.
— Прекрасно. Спасибо, Никки, — он берет с подноса свою чашку, а я располагаюсь на диване лицом к нему. — Великолепные снимки.
— Спасибо. С этой семьей было легко работать.
Он держит в руках фото и указывает мне на него с легкой улыбкой. Одно из моих любимых, которое даже не требовало обработки. Мама малышки берет ее за руку. Они собираются подняться и отправиться по деревянному мосту навстречу закату. Отец стоит чуть в стороне, наблюдая за ними. Освещение было идеальным. И в тот момент, когда мама потянулась к дочери, я уловила этот взгляд. Вы можете увидеть искорки в глазах матери и дочки и все это на фоне отца, улыбающегося им обеим и смотрящего на них взглядом, полным обожания и восхищения. Именно таких снимков я добивалась от всех своих клиентов. Выражение настоящей любви в семье, когда они так смотрят друг на друга.
— Вот, — я сразу поняла, что Зак увидел тоже, что и я. — Это абсолютно завораживает – то, как девочка смотрит на свою маму. Ты невероятно талантлива.
— Думаю, все дело в семье, но благодарю, — я сидела тихо, попивая кофе, пока Зак просматривал остальные фото.
В конце концов, он посмотрел на книжные полки вдоль стены и кивнул на снимки.
— Твоя семья?
Не дожидаясь ответа, он направился к полкам, заставленным снимками. На некоторых были мы с Миа во время учебы в колледже, мои родители и подросшая я.
Но на многих фотографиях были Марк и Эндрю. Я напряглась, пока он изучал их, и готовилась к вопросам, которые непременно прозвучат.
Я чувствую, как с шеи к щекам поднимается жар, когда Зак берет фото и поворачивает его ко мне. На снимке я в подростковом возрасте в очках и с брекетами. Отвратительный видок, и единственная причина, по которой я все еще хранила это фото, потому что в тот день я в последний раз видела свою бабушку живой. Зак прикусил губу, пытаясь сдержать смех, но звук выходил больше похожим на икание.
— Это ты?
— Сжалься, — говорю я, смеясь над его выражением лица, но в его глазах отражаются искорки веселья, и мне начинает нравиться то, как он смотрит на меня. — Скажи, что никогда не проходил через подобную странную фазу.
Он поставил фото и повернулся ко мне. Его взгляд был наполнен озорством.
— Я – рок-звезда. Для таких крутых парней как я нет понятия «неловкая фаза».
Я закатываю глаза и улыбаюсь. Он врет. Я ясно вижу это в его взгляде, но не перечу ему, когда Зак снова направляется к фотографиям, потому что знаю, что скоро он станет расспрашивать о Марке и Эндрю. Мысленно тема из «Jeopardy» уже начала отсчет, и пора было решить, что сказать ему. С ним было безопасно, но могла ли я довериться ему? Важно ли это?
— Полагаю, это твои родители?
— Да, они очень милые, — я силюсь улыбнуться и вытираю вспотевшие ладони о бедра. Зак словно почувствовал мое напряжение, потому что просто взял фотографию и принес ко мне. Он расположился достаточно далеко, чтобы дать мне больше личного пространства, но все еще ощущалась некоторая интимность. Не уверена, как чувствовала бы себя, находясь ближе к нему с этим фото в руках. Он словно знал об этом. Фото было причиной, из-за которой я была такой потерянной. Вытерла ладони и несколько раз быстро моргнула, не в состоянии отвести от него взгляд.
— Кто это? — он расположил фото между нами и наклонился чуть вперед к моему лицу.
Бог знает сколько мы сидели в тишине, пока я смотрела на фото между нами. Знаю, должно быть странно, но внутренне я размышляла, сколько смогу рассказать, как начать разговор о случившемся и когда лучше. Зак лишь наблюдал, спокойно ожидая. Я восхищалась тем, что он дал мне время и возможность решить, нужно ли мне рассказывать или нет. Решение было за мной. И именно такое поведение повлияло на меня.
— Это мой муж и сын, — тихо выпалила я.
— Так ты замужем? — у него буквально челюсть отвисла.
В ответ я лишь покачала головой.
Я рассматриваю выражение его лица. Наблюдаю, как он вздыхает и снова наклоняется вперед, потирает шею рукой, а затем снова опускает ее на колени. Сцепив руки вместе, выглядит так, словно понял все.
— Развелась?
Он очень, очень ошибается. Сделав глубокий вдох, собираюсь сказать ему правду. Сказать то, чего не произносила вслух на протяжении полугода. Знаю, что ничто не сможет подготовить его к тому, что услышит, так что не позаботилась о том, чтобы смягчить слова.
— Нет. Они мертвы.
Он весь напрягся. Слезы предательски набежали на глаза, и я прикусила губу, пытаясь сдержать их. Не вышло. Я смахнула влагу со щеки, почувствовав, что могу избежать его взгляда.
— Что?
— Прошу, не заставляй меня повторять, — я не могла смотреть на него.
Шмыгнув носом, утерла глаза и попыталась снова остановить поток слез. Чувствовала, как диван прогнулся, и на мою ладонь опустилась рука.
— Мне жаль, Николь. Я и представить не мог... Боже, я так сожалею... Понял, что было что-то, — его голос стал тише, когда я повернулась к нему.
— Что? — смущение появилось на моем лице.
Зак пристально смотрит на меня. Так, что я могу ощущать его взгляд от кончиков пальцев ног до пальцев на руках. Мне не понятно, как я могу физически реагировать на другого мужчину, когда лишь разговариваю с ним о том, что произошло с моей семьей.
— Ты печальная, но слишком горда, чтобы показать. Ты смеешься, но взгляд остается грустным. Иногда ты кажешься напуганной, но затем находишь силы, чтобы перебороть это. Наблюдать за тобой удивительно и впечатляюще, — он замолчал, и на губах появилась легкая улыбка. — А еще Миа предупредила, что сдерет с меня живого шкуру, если я причиню тебе боль. Она сказала, что ты очень уязвима.
Предупреждение Миа немного разозлило меня. Ей не стоило ничего обо мне рассказывать. Хотя ее предупреждение – чистая правда. Она убьет любого, если он рискнет причинить вред тем, кого она любит, но смутило меня вовсе не ее предупреждение.
Я чувствую, как жар поднимается по моей шее к щекам. Только что Зак признался, что пристально наблюдал... за мной.
— Из-за твоих слов чувствую себя головоломкой.
Он тихо хихикнул. Даже в момент стресса, после небольшой информации, которой я поделилась, мне было комфортно.