— Ульяна Печальная, сестрица смерти, пошли избавление… — прошептала я.
А мастер Сайрус сообщил:
— На нижнем круге дверей нет. Вход в камеру закладывается наглухо, но оставляется оконце, каковое вы изволили видеть. Через него подается вода и пища, покуда узник не перестанет в них нуждаться. Тогда окошко просто замуровывается и замазывается. Вот как здесь.
Он показал пятно светлой глины на стене чуть поодаль. Ниже пятна стена была прозрачной, как стекло. С той стороны к ней прижимался скрюченный, иссохший труп. Сидел на земле, запрокинув череп. Челюсть отпала, белели зубы. Черная рука тянулась к пятну кладки на месте оконца.
Я взмокла от холодного пота прежде, чем поняла, что вижу свое воображение. Стена глуха — темные камни в глине. Тот, кто за нею, недоступен взгляду.
— Кхыррр… кхыррр… — донеслось сзади.
— Он… давно здесь?..
— Этот кашлюн?.. Пожалуй, что четыре года. А вон там, в левом отроге, есть один, что уже семь лет протянул. А за углом от него — старуха девятый год коротает. Так что кашлюн не старожил. И, если судить по голоску, недолго ему осталось.
— В чем он виноват?
— Я не судья, барышня, и не писарь. Не моя должность помнить обстоятельства дела. На каждую задачу свой человек имеется.
— Мастер Сайрус… отведите меня наверх. Не хочу больше здесь оставаться.
— Отчего же? Мы еще не все увидели, много любопытного осталось. Вон там, к примеру, имеется пыточное отделение, а если пойти в эту сторону…
— Довольно. Я уже удовлетворила…
«…свое любопытство» — хотела сказать я, но осеклась. Нет, тьма меня сожри, любопытство все же сильнее страха. По крайней мере, когда оно вспыхивает с полной силой.
— Что это? — я подняла лампадку и осветила странную картину. — Здесь, как будто, выломана стена одной из камер?
— В точности так, барышня.
— Значит, этого пленника освободили?
— Он сам, — сказал мастер Сайрус и сделал долгую паузу. — Давно это было. Еще при старом графе, отце его милости Виттора, поместили сюда сию безличность. И пробыл тут злодей ровным счетом десять лет. Потом, уже при графе Витторе, он вырвался на свободу.
— Как?!
— Тому есть лишь одно объяснение: заключил сделку с Темным Идо. Отдал Темному свою душу, а тот взамен послал нечеловеческую силу. Узник голыми руками выломал стену и вышел из камеры. В те времена на нижнем круге работали два тюремщика — носили пищу узникам. Идов слуга убил их обоих. Одному вырвал глотку, а второму пробил грудь ударом кулака и достал до сердца. Я сам видел тела, ибо тогда уже заведовал похоронным делом. Первый бедняга сидел вот здесь, где вы стоите, а второй лежал вон там, в тупичке.
— А часовых он тоже убил?
— Нет. Часовым повезло — Идов слуга не пошел мимо них. Темный открыл ему колдовскую дверь прямо тут, в подземелье. Через нее бывший узник перенесся вдаль, и больше мы его не видели. Где бы он ни был сейчас, он творит страшные дела. Коли вы в ладах с Ульяной Печальной, попросите ее забрать этого нелюдя.
В колдовские двери и слуг Темного Идо я верю не больше, чем в гадания. По мне, из рассказа мастера Сайруса вытекало следующее: узник нашел другой путь из темницы, не тот, которым вошли мы. Это крайне важно. Если второй выход есть, мне нужно о нем знать.
Я встала спиной к разрушенной стене, прищурилась. Сложно представить себя любовницей… А узником, вышедшим из камеры? О, это легче. Правда, мои три месяца в подземелье — не десять лет… Но все же, могу попробовать. Положим, вот я справилась со стеной. Темному Идо плевать на меня. Но десяти лет хватило, чтобы ногтями проскрести швы между камней… Стирала ногти до мяса, ждала, пока вырастут вновь… Времени было вдосталь. Наконец, я вырвалась в коридор. Попался охранник, и я тут же убила его. Мои пальцы стали жесткими, как когти коршуна… Взяла лампаду у мертвеца. Обожгла зрачки светом, огляделась. Попыталась понять: куда бежать, где выход? Увидела главный коридор — но он ведет к караулке с часовыми. Что еще?..
Дверь. Поразительно! Как я раньше ее не заметила! Настоящая железная дверь! Быть может, единственная на всем нижнем круге!
— Куда она ведет?
— Да никуда, — мастер Сайрус пожал плечами. — Она сейчас открыта, а когда закрывается, перегораживает главный проход. Вот и все ее назначение. Смотрите, барышня.
Он закрыл дверь, а потом открыл вновь. И правда, будучи запертой, дверь блокировала коридор, а в открытом положении прилегала к стене. Очень странно. Спустя десять шагов, коридор кончался тупичком — тем, где Сайрус нашел труп второго охранника. Стало быть, дверь отделяла от остального подземелья слепой отросток, тупик, в котором ничего не было, кроме разрушенной камеры. Зачем?