Пятеро живых определенно не знают, что делать с мертвым. Это явствует из вопросительных взглядов, коими они обмениваются. Двое в синих жилетах и бронзовых шлемах констеблей стоят возле тела, постепенно вгрузая сапогами в жижу. Они смотрят на покойника с нерешительностью и отвращением: ни малейшего желания извлекать его из грязи, переворачивать лицом к солнцу и видеть, во что оное лицо превратилось. Третий человек возвышается над констеблями, стоя на тракте. На груди его камзола – два серебряных копья, перечеркнутые пером, из чего следует, что он – помощник шерифа города Фаунтерры. Защитник права и порядка, важная птица. Его каменный подбородок вздернут, а губы твердо сжаты, без слов выражая мысль: то, что здесь творится, – непорядок. Это должно быть улажено немедля!
Двое его соседей одеты в штатское: высокий рыжий парень и темноволосый мужчина с проседью в висках. На поясе темноволосого кинжал и шпага, на лице – ироничная улыбка, совершенно неуместная в присутствии покойника. Темноволосый первым нарушает тишину:
– И все же, любезный Ферфакс, что мы, собственно, здесь делаем?
Ферфакс – так зовут помощника шерифа – указывает на труп.
– Мертвое тело, – констатирует он.
– Сложно с вами поспорить, – отвечает темноволосый. – Но зачем нужны мы – я и Рыжий? За каким чертом вы притащили нас сюда в такую жарищу?
– Найти убийцу, – бросает Ферфакс, хмурясь. Ему неприятно, что приходится пояснять столь очевидные вещи.
– Да-аа?.. А тысяча констеблей службы шерифа больше не занимаются такой ерундой, как поиск преступников? К тому же, с чего вы вообще взяли, что этот несчастный убит?
Ферфакс делает паузу, чтобы одарить темноволосого презрительным взглядом, потом машет рукой в сторону насыпи.
– Бедняга выпал из вагона и скатился сюда. Но насыпь не такая высокая, чтобы убиться при падении. Стало быть, он умер еще в поезде. А если смерть наступила в вагоне, то как тело оказалось в ручье?! – Ферфакс победно вздымает палец к небу. – Его убили, господин Марк, а затем выбросили из вагона. Вот единственное объяснение.
Мужчина при шпаге, названный Марком, убирает с лица малейшие признаки улыбки.
– Ладно, Ферфакс, я сформулирую так, что поймешь даже ты. Я служу в протекции. Наше единственное дело – обеспечивать безопасность его императорского величества. Мы не ловим преступников, не наказываем злодеев, не блюдем справедливость. Мы находим и убираем тех, кто угрожает Династии. Вот все. А теперь скажи-ка мне, Ферфакс, какую опасность для Короны представляет труп этого несчастного?!
– Он был выброшен из вагона, – без промедления отвечает помощник шерифа. – Его величество трепетно относится к безопасности рельсовых дорог. А этот человек убит в поезде. Вы не можете пройти мимо такого! Его величество не простит вам подобной небрежности!
– Дурак ты, – бросает Марк. – Столица кишит шпиками и слугами альмерского предателя. Мы сбиваемся с ног, вылавливая их. Император в бешенстве: альмерец бежал, его шавки на свободе, суд не может состояться. А ты тратишь три часа моего времени, чтобы показать мертвеца в ручье?! Да плевать, выпал он из вагона, рухнул с дерева или грохнулся с луны! Это твое дело – установить причины смерти и найти убийцу. И только если убийца под пытками заикнется о Янмэй Милосердной – лишь тогда ты имеешь хоть какое-то право беспокоить меня! Идем отсюда, Рыжий.
Ферфакс кричит:
– Вы не можете так просто…
Но Марк уже шагает к карете. Рыжий – его помощник – нагоняет темноволосого и говорит:
– Постойте, чиф…
– Надоели дураки, – обрывает Марк. – А еще больше – лентяи. Люди шерифа не умеют ничего сложнее, чем ловить карманников на площади! Дергают нас, когда есть хоть малейший повод. Дело имперской важности – ну, конечно!
– Чиф, я хотел сказать, раз уж потратили время на дорогу, не взглянуть ли на тело? Хоть одним глазом – может, что увидим…
– Именно так я и поступал предыдущую дюжину раз.
– Позвольте, чиф, я сам погляжу. Всего пять минут! Прошу – просто подождите. А вдруг действительно что-то важное? Мало ли, как бывает… Все равно ведь приехали!
Марк с ухмылкой качает головой. Его помощник любит покойников. Мертвое тело – всегда загадка. Так считает Рыжий. Сам же Ворон предпочитает беседы с живыми людьми.
– Приятель, я хочу добиться развивающего эффекта. Если констебли не получат подсказок, то им придется воспользоваться собственными мозгами. А это, знаешь ли, бывает полезно.