Райан разницы не видел. Покорно или нет, но в океан они всё-таки попадут. Обычное дело в этом мире островов-скал, торчащих узкими спицами из безбрежного океана. Вот только спешить в ледяные объятья он не собирался, дорожа каждым часом подаренным судьбой. Каждым мгновеньем, что мог провести рядом со своей мечтой.
Последующие часы превратились для Райана в кошмар. Ему приходилось всё время двигать тяжёлые рычаги взад-вперёд, реагируя на постоянныеизменения воздушных потоков. Мышцы всё больше наливались тяжестью, правая ладонь оказалась изодрана в кровь.
Но он боролся не один. Графиня была всё время рядом; помогая, подбадривая. И Райан чувствовал, как в этой борьбе с бешено ревущим, рвущим паруса ветром, с проржавевшим механизмом ручного управления парусами, с искорёженным пароходом, неумолимо падающим вниз, постепенно смывается тот сословный барьер, что стоял между ними; как тает буквально на глазах та ледяная броня, которой окутала себя, эта высокомерная женщина, сменяясь чем-то другим, более тёплым, более человеческим.
К вечеру вдалеке показалось плато. Ветер перестал петлять подобно взбесившемуся зайцу во все стороны и мощно задул в направлении скалы.
Райан, выпустив из рук ставшими ненавистными железяки, бессильно опустился, наблюдая за быстро надвигающейся стеной.
— Мне страшно, — графиня плюхнулась рядом с ним, прямо на грязный пол.
— Может нам ещё повезёт, — попытался вселить в неё надежду Райан. — Какой-нибудь сильный воздушный поток, дующий снизу вверх.
— Таких потоков не бывает, — грустно улыбнулась ему девушка и, вытащив из кармана чистый платок, потянулась к его руке. — Дай сюда.
— Не бывает, ваше сиятельство, — со вздохом согласился архивариус, протянув ладонь.
— Джейн.
— Что?
— Меня зовут Джейн.
— Джейн, — повторил он, смакуя её имя одними губами и чувствуя, как его сердце наполняется диким восторгом. — Я хочу признаться тебе, Джейн, что я…
Закрывшая солнце тень от нависшего над головой корабля, не дала бедному архивариусу завершить признание.
— Я чрезвычайно благодарен тебе за спасение Джейн, — герцог Фес протянул было Райану руку, но, в последний момент, передумав, ограничился золотой монетой. — Вот возьми.
Графиня Алмейда лишь холодно кивнула, подтверждая свою благодарность. Самоходная карета тронулась, обдав замершего архивариуса вонючим дымом.
Райан ещё долго стоял посреди улицы, провожая её взглядом. Затем поднёс руку к глазам. Монета, с громким звоном ударилась о каменную мостовую, вырвавшись из непослушных пальцев. Райан молча развернулся и побрёл прочь, сжимая в кулаке платок. Грязный окровавленный кусочек ткани, который всю оставшуюся жизнь будет напоминать ему о том кратком миге, когда он был действительно счастлив.
