— Ты? Меня? — девушка приподнялась и, потянув за узел под грудью, обнажилась.
— Смотри, — достал из штанов колоду карт Руди. — Знаешь, что это такое?
— Знаю, — фыркнула рыженькая. — Если ты думаешь, что сможешь обыграть меня в «Три туза», то ты рискуешь остаться без штанов!
— Ну, даже не знаю, — изображая сомнения, произнес Руди. — Предлагаю пари!
— На что?
— А ты как думаешь? — спросил неупокоенный воришка и снял штаны, демонстрируя свое достоинство.
— Удиви меня! — язвительно произнесла девушка и подалась вперед.
***
— Олу, как там молоденький? — спросила огромная толстая тетка, сидевшая за столом.
Из-за того, что кабинет управляющей публичным домом было держать невыгодно, своё место она расположила в подвале, рядом с помывочной для своих работниц.
— Милый мальчик, — ответила русая девушка из огромного корыта с теплой водой. — Совсем еще юнец, ничего не умеет. Наивный, неумелый, но очень симпатичный. Подрастет — отбоя у девок не будет.
— Он в послушниках. Он может себе в грех вино выбрать, — хмыкнула старуха.
— Он, может, и не сунется в церковники. Вон, Юсиф уже двадцать лет в послушниках и ничего. Может, послушником и помрет.
— Юсиф — торгаш, — хмыкнула женщина и, закончив писать что-то в огромной книге, отложила ее в сторону. — Если он станет церковником, то грех его будет — деньги.
Управляющая подняла взгляд и остановила его на рыжей работнице, сидящей в ступоре.
— Что случилось, Бена?
— Послушник второй... — пробормотала та.
— Бил? — строго спросила женщина.
— Нет. Сделал всё и...
— Не туда присунул?
— Везде присунул, — хмурясь, ответила девушка.
— Ну, если доплатил, то в чем проблема? Работа есть работа.
Рыженькая подняла взгляд на управляющую и растерянно произнесла:
— Я ему еще и должна осталась...
***
Цэк недовольно закончил чтение донесения и взглянул на благодарственное письмо из мужского монастыря.
— Почему эти идиоты постоянно ввязываются в какое-то дерьмо? — обратился он к тишине кабинета. — И ладно бы, сложили там голову, но нет! Каждый раз выкручиваются.
Он встал и подошел к большому шкафу, откуда достал кожаную папку и сложил в неё донесение.
— Ладно, — вздохнул он. — Возможно, из них и вышел бы толк, но их поведение не лезет ни в какие ворота...
Он подошел к столу, взял благодарственное письмо и взглянул в окно, прикидывая время до полудня. Оставалось совсем немного.
— Спокойно, Цэк. Спокойно. Пусть они редкостные кретины, но дело они сделали большое, — попытался усмирить гнев внутри инквизитор.
Он глубоко втянул носом воздух и медленно выдохнул, беря под контроль эмоции.
Успокоившись, он вышел из кабинета, спустился по лестнице и оказался в зале, где его уже поджидала команда из одного клирика и паладина.
— Какого?.. — произнёс Цэк, но тут же поправился: — Почему вас четверо?
Перед командующий отдельным группами ордена Янтарного света стояла все команда. Первым стоял Ари, зеленеющий от последствий алкоголя. Он был покрыт холодным потом, покачивался и выглядел больным.
— Этот мелкий — одаренный. Наш послушник. А тот чмырь, — указал Гош на Руди. — Тоже наш послушник. Он нежить.
Цэк перевел взгляд на стоявшего справа. Одетый в дорогую одежду, с золотыми перстнями молодого парня с кудрявой шевелюрой.
— Здрасти, — с алкогольным амбре произнёс он и облизнул пересохшие губы.
Руди был настолько пьян, что с трудом стоял на ногах. Его вело в правую сторону, поэтому он наклонился влево, тем самым заняв косую позу.
— Это очень необычная ситуация, — подал голос Снек, шея и лицо которого было покрыто последствиями ночных приключений. — Это уникальный экземпляр нежити, имеющий полный иммунитет к свету и сохранивший сознание. Более того, все жизненно важные функции...
Дзинь-дзилинь!
На пол из рукава Руди выпала позолоченная вилка.
— Простит, это мье... — пьяно пробормотал он и нагнулся за вилкой, в результате чего рухнул на землю лицом вперед и выронил серебряный колокольчик, который покатился по полу. — Эт тож...
БУ-У-УЭ!
Ари, не смогший удерживать содержимое желудка, извлек его прямо под ноги Цэка.
Тот опустил взгляд, еще раз оглядел команду перед ними, молча поднял руку с благодарственным письмом из монастыря и на глазах у подчиненных разорвал ее в клочья.
— И че? — спросил покачивающийся Гош. — Че ты пялишься? Тебе одного раза мало было?
— В пустыню. Всех четверых, — сквозь зубы процедил Цэк. — В Картар! И не дай Единый, я прочитаю о вас хоть что-то, кроме сводок потерь!