Капитан капера расхохотался, его смех напоминал глас Карабаса Барабаса и, с ухмылкой заявил:
- Тем более у нас нет причин лишать тебя мальчик жизни. Так что я сдержу свое слово...- Голос Исканжера стал намного строже, и он прошипел. - А сейчас приготовьте дыбу, надо пропарить этому мальчонке косточки.
Пираты, довольно ухмыляясь, расхохотались. Им и в самом деле было забавно растянуть смазливого мальчика на дыбе. Тоже то еще развлечение. Полуголого исцарапанного Джима схватили, поволокли на каперское судно. По пути безжалостные морские разбойники больно щипали мальчика за раненное плечо. Борис даже заскрежетал зубами. Чтобы отвлечься, он старался думать от чем-то ином. Например, о том, как хорошо было бы искупаться в золотой ванне, и смыть с себя пот.
Бедного юнгу отнесли в специальную каюту, оборудованную для пыток. По стенам висели развешанные крючки, иглы, щипцы, сверла, пыли и прочие приспособления для пыток. Было тут и колючее кресло, характерное для инквизиторов, и традиционная дыба.
Главным палачом была рыжая женщина. Еще молодая, но с неприятным лицом, мускулистая и крупная. Она лишь в одной короткой юбке и полную
грудь прикрывала лишь узкая полоска ткани. В каюте жарко, так как пылает камин. Женщина скривила физиономию и сверкнула крупными, белыми, словно слоновая кость зубами:
- Как хорошенький парень... Какое удовольствие пытать какого красивого мальчика!
Капитан противно усмехнулся и заметил:
- Сказать он нам ничего для нас нужного уже не может... Но заставь его вопить от боли словно щенка которого топят в проруби...
Рыжая женщина проворковала:
- У него ранено плечо... Значит лучше всего подойдет именно традиционная и древняя как Вавилон дыба!
Джим этот пленный юнга содрогнулся...к мальчишке подскочили пираты. Сорвали пропитавшуюся кровью матроску, обнажив мускулистый, загорелый торс. Вывернули сзади руки, привязав веревку к крюку. Мальчик поморщился от жуткой боли.
Потом стали поднимать вверх. Захрустели выворачиваемые суставы. Полилась из свежей раны кровь, зазвенели сухожилия. Боль переполнила Джима, и мальчишка заорал... и потерял сознание.
Роскошный и огромный автомобиль подъехал к замку. Мужчина и женщина жестко приказала Сэму:
- Иди вместе с нами и рассказывай дальше историю про "Остров сокровищ", а мы тебя будет время от времени стегать плеткой.
Юношу-подростка повели, совсем нагого и в кандалах по дворику, заставляя шлепать босыми ножками по лужам. А затем ввели в замок, под охраной. И делали это очень даже проворно, били плетьми.
Они действительно какие извращенцы. Лупят скованного, смазливого мальчишку какими-то особыми плетьми, что болезненны, но не оставляют следов. И при этом водят его по мраморным плитам замка, и заставляют рассказывать историю.
Сэм же охотно сочиняет. Он не только ведь красивый, но и очень даже умный подросток-альфонс.
Капитан капера сдержал свое слово. Вместо того чтобы убить мальчишку, его продали в рабство на плантации сахарного тростника. Голый по пояс, в одних лишь засаленных штанах по колено, бывший юнга собирал тростник. Работа на первый взгляд не слишком тяжелая, но концу дня дубеет спина, мучительно ноют руки и ноги.
Но крепкий, и выносливый мальчишка работает уже несколько месяцев. И самое мучительно в этой ситуации, вовсе не палящее солнце, кожа стала черной и обгорает, и не физическая нагрузка, и даже кнут надсмотрщика, а...
Скука!
Действительно нудная, повторяемая из-за дня в день работа надоедает. Впрочем, Джиму еще повезло, что он дитя раннего капитализма, почти средневековых времен. Мальчишка, чье детство прошло в технически насыщенном двадцать первом веке, куда бы более страдал бы. В том числе от отсутствия компьютерных игр. А Джим не скучал по телевизору, мультикам, фильмам, и лишь была скука по книгам.
Подросток-юнга очень любил читать. Для него это была возможность из реальности перенестись в фантастические, сказочные миры. Забыть о том, что тебя считают все не очень хорошим - даже родная мать.( Мать даже в особенности!) И ощутить при помощи книг другую, особую, интересную и полную приключений жизнь.
А тут этого нет! Он белый раб, белобрысый мальчишка, вместе с почти исключительно африканцами, которые ни русского, ни английского языка не знают. Даже не с кем пообщаться, перемолвиться, получить утешение. И от этого еще более тоскливо на душе, словно там скребутся тигро-крысы.
А ты словно механический. Движешься уже не думая. Не слишком быстро, чтобы не устать сверх всякой меры, но и не медленно, чтобы тебя не накрыла жгучая плеть надсмотрщика.
Джим чувствовал, что тупеет от подобной мучительной работы. Даже подумалось, что в школе, пожалуй, не так уж и плохо было. Учился мальчишка хорошо, в том числе и благодаря сильной памяти. Педагоги любили, тихого, спокойного, старательного и аккуратного ученика.
Сверстники недолюбливали Джима, но особо не лезли. Так что не каждый день он получал по рогам и ходил в синяках. Жить в принципе можно было.
И могло быть и хуже.