- Да я извините забыл!
Юноша тоже босоногий и полуголый, лет шестнадцати заметил:
- Нужно заботиться о товарищах! А пока всем спать!
Мальчишки улеглись. Джим положил руку под голову, засопел носиком. Сон юного и крепкого пацана был крепок. На утро, впрочем, он проснулся не выспавшись. Потерянное было время на любовь.
Потом мальчишки-рабы отправились есть кашу с полу гнилой рыбой. Подкрепили силы, и снова за работу. Под палящим солнцем, шоколадные от загара подростки, разгребали мотыгами землю и копали. Привычные к труду ребята. Тут были и еще совсем дети, и юноши постарше, но еще безбородые.
Когда борода пробивается, их уже переводят ко взрослым.
Джим работает, ее сухое, мускулистое тело, блестит от пота. Ему очень хочется, чтобы время шло быстрее. Чтобы скорее встретить девчонку.
Вот уже солнце в зените и самый солнцепек.
И тут появилась снова девушка, точнее женщина, которая поначалу казалась юной девушкой, но во время занятия любовью становилась более зрелой и пышной.
Она поманила к себе Джима. Мальчишка, мелькая босыми пятками, своих загорелых ножек подбежал к ней.
Женщина хихикнула и произнесла:
- Ты мой раб! Встань на колени!
Юнга неохотно встал. Женщина схватила мальчишку одно рукой за волосы, а другой стянула с себя трусики. И решительно ткнула голову юнги Джима себе между ног, проревев:
- А теперь полижи мою киску!
Мальчишка со вздохом принялся работать языком. Он это делал в первый раз в жизни. И ему было противно, он чувствовал в себе унижение. И к горлу подступала тошнота, правда женщина перед прогулкой приняла ванную. Ее лоно казалось на вкус языка немного солоноватым. Мальчишки-невольники подняли головы, и стали хихикать. И тут же на их голые спины обрушились кнуты надсмотрщиков. Один из ударов пришелся так ловко между острыми лопатками одно из подростков, что полилась кровь. Да и другим мальчишкам пришлось несладко. И он с криками и стонами опустили под выкрики надсмотрщиков головы и снова стали усердно работать. Женщина, видя эти сухие, загорелы, юные тела, ощутила прилив возбуждения и застонала. Язык не слишком умело ее тоже возбуждал. И в лицо Джиму брызнула влага, выделения кончившей в оргазме молодой женщины.
Мальчишка машинально облизнулся, затем у него затошнило. Женщина кивнула:
- Молодец, это ты делал хорошо! Не смущайся, давай спусти шорты.
Джим покорно скинул, свой нехитрый костюм. Они работают на жарком, тропическом острове полуголые. Живот юнги, был слегка впалым, но рельефным прессом. Кожа еще чистая. Мужское совершенство довольно крупное, но волосики на основании едва заметные.
Женщина оттянула кожи и стала вести языком. Зверь моментально вырос в размерах. Джим сладострастно застонал.
Женщина стала с энтузиазмом работать ртом. И ей это очень нравилось. Она заводилась, и стала постанывать сама. Джим же задыхался от возбуждения. Ему было очень хорошо. Женщина сунула свой палец между ноги и заревела от оргазма. И струя белого крема ударила ей в рот. Она жадно глотнула. Как это было ей приятно, и очень вкусно. Да нравиться сосать у пацана, когда пульсирующий стержень едва покрыт волосами.
Джим тяжело дышал... Женщина погладила его. Сунула снова довольно дорогую, по тем временам редкую шоколадную конфету и проворковала:
- Какой ты вкусный и сладкий... Мой мальчик я тобой довольна!
Джим спросил с улыбкой:
- Можно мне отдохнуть?
Женщина строго ответила:
- Нет работай дальше со всеми! Этой ночью у меня будет бал во дворце губернатора. В следующую, мы дадим тебе лишних час поспать, чтобы ты стал свежее!
Юноша поклонился:
- Воля ваша госпожа!
И со вздохом отправился снова колупать лопатой. Юное, сильное, от природы здоровое тело привыкло к физической нагрузке, но было нудно и скучно. А разговаривать мальчишкам друг с другом нельзя - надсмотрщики наносят удары, причем весьма болезненные.
Так что приходиться, чтобы хоть немного убить время, что-то рисовать в своем подростковом воображении;
Вот он оказался рядом с Юлианом Отступником. Известный римский император в сражении с парфянами попал в тяжелое положение. Но наследники Цезаря сражались мужественно и отбросили парфян. Но сам император попал с небольшим отрядом в окружении отчаянно пытался прорваться к своим.
Джим Хокинс выскочил на горячий песок. Мальчишка-терминатор сразу же сообразил, что это не совсем сон, тем более заныли еще не совсем зажившие волдыри на подошвах. Но рассуждать некогда - следует спасать императора!
Пацан-рейнджер одним ударом в прыжке сбил пятерых парфян уже обложивших императора. Затем, Джим Хокинс, очень ловко подхватил оба меча и в ступил в брань. Первые четыре воина-перса упали со срубленными головами. Затем мальчишка метнул кинжал босыми пальцами, и тот в полете перекрутился и, перерезал глотки троим лучникам.
Джим Хокинс радостно воскликнул: