— Нет, сэр. И такой удар не смягчишь. Мне необходимо опросить вашу дочь сегодня. Произошло убийство, и мы не можем позволить себе тратить время попусту. Чем скорее я поговорю с Клэр, тем лучше для расследования. Я не буду возражать, если вы с женой захотите присутствовать при разговоре, но он должен состояться сегодня.
Амброуз знал, что в глазах людей, незнакомых с его слабыми местами, он представляется черствым чурбаном. Когда речь идет об интересах следствия, считал Амброуз, все средства хороши. Сейчас он решил воспользоваться одним из таких методов и заговорил низким мрачным голосом, стараясь внушить собеседнику мысли о грохоте танков, ползущих по мирным городским улицам.
— С вашего позволения, прямо сейчас, — заявил он и шагнул на порог, так что Дарси был вынужден отступить внутрь дома.
— Заходите, — сказал Дарси и указал полицейскому на первую дверь справа.
За ней скрывалась уютная гостиная с потрепанной, но удобной на вид мебелью. На полках стопками громоздились диски и настольные игры, в углу между одним из диванов и широкоэкранным телевизором валялась куча игрушек. Журнальный столик был почти погребен под деталями конструктора «Меккано», а у подлокотника второго дивана высилась кипа детских книг. В комнате никого не оказалось, и Амброуз вопросительно посмотрел на Дарси.
— Вы уж извините за беспорядок, — заговорил тот. — У нас четверо детей, и, по правде говоря, все мы — ужасные свинтусы.
Амброуз не стал осуждать Дарси за то, что тот, услышав об убийстве лучшей подруги дочери, беспокоится о чистоте гостиной. Амброуз лучше других знал, что шок иногда вызывает совершенно непредсказуемые и не совсем адекватные реакции.
— А ваша дочь? — поинтересовался он.
— Да-да, подождите минутку, я позову Клэр и жену, — быстро закивал Дарси и выбежал из комнаты.
Все семейство вернулось так скоро, что Амброуз сразу понял — этот трус не осмелился рассказать им, в чем дело. Клэр оказалась худенькой и растрепанной девочкой в пушистом белом халате, накинутом поверх фланелевой пижамы. На ногах у нее были отвратительного оттенка розовые «кроксы». Она изо всех сил старалась принять скучающий вид, тогда как ее мать и на самом деле выглядела усталой до равнодушия. Троица толкалась у дверей, дожидаясь распоряжений Амброуза.
— Пожалуйста, присядьте, — попросил он и дал им время устроиться. — Мне очень неловко беспокоить вас в такой поздний час, но это действительно очень важно.
— Да ладно, — пожала плечами Клэр. — Тоже мне проблема — ну сорвалась Джен с поводка, ну и чё? Скоро вернется.
— Боюсь, Клэр, тут все гораздо серьезнее, — покачал головой Амброуз.
При этих словах в глазах Клэр промелькнул страх. В наши дни дети видят по телевизору и в Интернете такое, что быстро понимают, что стоит за подобными фразами. Прежде чем Амброуз успел сказать что-нибудь еще, с нее слетело все напускное безразличие.
— О господи, — ахнула Клэр. — С ней что-то совсем ужасное случилось, да? — Девочка спрятала лицо в руках и наклонилась к матери, которая приобняла ее за плечи, инстинктивно пытаясь защитить.
— К сожалению, ты права, — сказал Амброуз. — Мне очень жаль, но сегодня вечером Дженнифер не стало.
— Я вам не верю! — замотала головой Клэр.
— Это правда. Мне очень жаль.
Клэр разрыдалась, и Амброуз тяжело вздохнул.
— Дайте нам минуту, — попросила мать, лицо у которой от перенесенного шока пошло красными пятнами. — Прошу вас.
Амброуз кивнул и вышел из гостиной. Он пристроился на ступеньках лестницы и замер в ожидании. Почему-то все думают, что копы только и делают, что гоняются на машинах за угонщиками да припирают преступников к стенке. И никто не понимает, что главное и необходимое для любого полицейского качество — терпение. Вот Паттерсон, например, очень терпеливый. За это Амброуз безмерно уважал своего босса. Тот никогда не давил на подчиненных, даже если на самого сверху напирали, требуя немедленных результатов. Паттерсон прекрасно понимал, когда надо спешить, а когда — нет. Он знал, что в некоторых случаях лучше не торопиться.
Спустя десять минут из гостиной показался Дэвид Дарси.
— Боюсь, она пока еще не успокоилась. Вам принести чего-нибудь попить?
— Кофе, если можно. Черный. И две ложки сахара, — попросил Амброуз.
На протяжении следующих десяти минут он смаковал кофе. Наконец к нему вышла миссис Дарси.
— Она так расстроена, — заговорила она. — Впрочем, как и я сама. Дженнифер была чудесной девочкой. Они с Клэр дружили с первого класса, а Мейдменты для Клэр стали прямо-таки второй семьей. Как и мы для Дженнифер. Они все время проводили вместе — то у нас дома, то у Дженни. Ходили вместе по магазинам, гуляли…