Пожалуй, единственным человеком, с которым Тони мог и хотел общаться, была женщина, пробиравшаяся к нему сквозь толпу. Их свело вместе убийство, и благодаря этому убийству они поняли, что разделяют одни и те же моральные принципы и взгляды на мир, и научились уважать друг друга. За все годы службы только ей, главному инспектору Кэрол Джордан, удалось перейти границу и стать для Тони кем-то вроде друга. Впрочем, даже он иногда признавал, что слово «дружба» не совсем точно описывает ту привязанность, которая возникла у них со временем, несмотря на их непростое прошлое. Но, хотя Тони и работал много лет клиническим психологом, он так и не смог придумать адекватного названия для их отношений — и уж тем более не собирался заниматься этим здесь и сейчас, в месте, где ему совершенно не хотелось находиться.
Кэрол умела отлынивать от скучных мероприятий куда лучше своего друга и, прекрасно зная, что ей придется по нраву, а что нет, всегда твердо гнула свою линию. Но сегодня почему-то решила прийти. Видимо, это имеет для нее какое-то особое значение, подумал Тони. Ему не понять. Конечно, именно Джон Брендон, которого нынче провожали на пенсию, первым из полицейских начальников принял его всерьез. Он вытащил Тони из болота медицинских исследований и дал ему возможность заняться профилированием настоящих преступников. Но если бы Джон этого не сделал, нашелся бы кто-нибудь другой. Впрочем, Тони ценил Брендона — тот всегда высоко отзывался о профессии профайлера. Несмотря на это, их отношения никогда не выходили за рамки чисто служебных, и Тони с радостью проигнорировал бы сегодняшнюю пьянку, если бы не Кэрол — та заявила, что люди сочтут его чудаком, если он не придет. Тони и так прекрасно знал, что он чудак, но все же предпочитал, чтобы все остальные не догадывались, до какой степени он чудак. Так что он послушно пришел в паб и теперь сидел, тонкой улыбкой встречая каждый взгляд.
В отличие от него Кэрол прекрасно вписывалась в обстановку. В блестящем темно-синем платье, подчеркивающем фигуру — от плеч и груди до бедер и лодыжек, — она легко скользила сквозь толпу. Ее волосы казались светлее обычного, но Тони знал, что это не заслуга парикмахера. Просто в золотистой копне Кэрол прибавилось еще несколько серебряных нитей. Пробираясь сквозь зал, она то и дело останавливалась, чтобы с улыбкой поприветствовать знакомых, и внимательно выслушивала их, иногда удивленно приподнимая брови.
Наконец она добралась до столика Тони. Кэрол протянула ему бокал вина и тут же пригубила из своего.
— Красное пьешь, — заметил Тони.
— Белое тут та еще гадость.
Тони сделал крохотный глоток:
— То есть ты хочешь сказать, что вот это — лучше?
— Поверь мне.
Кэрол за свою жизнь выпила куда больше вина, чем Тони, так что он и впрямь решил поверить ей на слово.
— Не знаешь, речи толкать будут?
— Вроде бы замначальника собирался сказать пару слов.
— Всего пару? Это, наверное, для начала, — ухмыльнулся Тони.
— Разумеется. А еще, представь себе, они раскопали где-то Главного Копа, чтобы он подарил Джону золотые часы.
Тони отшатнулся в ужасе — лишь частично притворном:
— Как? Сэра Дерека Армтуэйта? Он разве не умер?
— К сожалению, нет, — покачала головой Кэрол. — Просто именно он когда-то продвигал Джона по карьерной лестнице, так что все решили, что будет очень мило, если он придет.
Тони содрогнулся.
— Когда состарюсь, проследи, чтобы мои проводы на пенсию организовывали не твои коллеги, — попросил он.
— Какие проводы? Ты ведь не один из нас. — Веселая улыбка Кэрол свела на нет всю язвительность ее слов. — У тебя буду только я — отправимся с тобой в ресторан в Брэдфилде, где готовят лучшее карри в городе.
Прежде чем Тони успел ей что-нибудь ответить, в зале загрохотал усиленный громкоговорителем голос, представивший публике заместителя начальника полиции Брэдфилда.
Кэрол, быстро допив вино, растворилась в толпе — вновь наполнить бокал и, как подозревал Тони, провести несколько минут за светской болтовней. Несколько лет назад Кэрол стала старшим инспектором полиции и с тех пор в основном занималась тем, что возглавляла команду, специализировавшуюся на раскрытии «висяков». Тони знал, что она разрывается между двумя желаниями — с одной стороны, ей хотелось и дальше работать над самыми трудными делами, а с другой — достичь ранга, позволяющего оказывать влияние на политику. Интересно, задумался Тони, к чему она склонится теперь, когда Джон Брендон остался не у дел.
Как человек религиозный, старший инспектор Стюарт Паттерсон знал, что в очах Божьих каждая жизнь бесценна, но, постоянно сталкиваясь со смертью, никак не мог в это поверить. Если во время бессмысленного и беспощадного дележа территорий зарежут какого-нибудь вонючего нарка, он не будет жалеть его так, как жалел сейчас лежащую перед ним замученную и убитую девочку. Детектив стоял в углу белого тента, который натянули над местом преступления, спасая улики от заунывного ночного дождя. Он уступил место экспертам, изо всех сил стараясь не думать о том, как похожа девочка на его дочь, тоже только-только вступавшую в бурный подростковый период.