Рита тоже скучала по маме, но не признавалась в этом. Мама отправила их жить к бабушке, чтобы остаться вдвоем с дядей Джимми. «Что ж, — думала девочка, — мне все равно. Я не хочу жить с дядей Джимми, лучше поселиться у бабушки».
Но ей было не все равно. Она скучала по родному дому и его привычным запахам, по заставленному всякой ерундой буфету и поцарапанному деревянному столу на кухне. Бабушкина кухня, хоть и знакомая, была совсем другой. Рита скучала по своей комнате с блеклыми розами на обоях и треснувшим оконным стеклом. Теперь у нее была отдельная кровать, но она привыкла спать вместе с Рози и часто забиралась к ней в постель, прижималась к ней так, что им обеим становилось тепло и уютно, как двум котятам в корзинке.
В школе все было по-старому. Бабушка теперь почти каждый день разрешала им играть в парке по дороге домой, если не было дождя, но Рите хотелось побежать к маме, как она делала раньше, и рассказать ей, как прошел день. Она очень скучала по той, другой, маме, до дяди-джиммовской.
На встречу с мисс Хэссинджер, директором школы, Мэвис и Лили отправились вместе. Мисс Хэссинджер проработала в школе больше тридцати лет и когда-то давно была учительницей малышки Мэвис. Теперь, оказавшись снова в кабинете директора, Мэвис почувствовала, будто двадцати лет как не бывало. Она снова школьница и ее вот-вот отчитают за какой-то проступок.
Мисс Хэссинджер предложила дамам сесть и, когда те устроились на стульях, выжидающе взглянула на них. Директриса чем-то напоминала птицу: маленькая, востроносая, с седыми волосами, собранными в тугой пучок на затылке. Сейчас ее умный проницательный взгляд был направлен на бывшую ученицу. Мэвис чувствовала себя неловко под пристальным вниманием директрисы, поэтому она отвернулась к окну, предоставив матери объясняться одной.
Лили повернулась к дочери, но заметив, что та не собирается ничего говорить, произнесла:
— Мы пришли обсудить вопрос Риты и Рози.
Мисс Хэссинджер ободряюще кивнула:
— Я вас слушаю.
— Мы пришли сказать, что Рита и Рози переедут ко мне на некоторое время, — начала объяснять Лили. — Мэвис через несколько недель выходит замуж…
Взгляд мисс Хэссинджер скользнул по выпирающему животу Мэвис, а по выражению глаз директрисы можно было понять, что она думает: «Давно пора».
— А когда родится ребенок… вы понимаете… будет лучше, если девочки временно поживут у меня, — закончила Лили.
— Понимаю.
Мисс Хэссинджер была человеком старой школы. Строгая и требовательная, она привыкла, чтобы дети беспрекословно слушались ее. Однако никто не сомневался, что она заботится о своих учениках и желает им самого лучшего.
— Честно признаться, мне давно казалось, что у вас дома что-то неладно. Рита в последнее время стала очень беспокойной. Обычно она такая довольная, яркая и общительная девочка, но теперь с ней… трудно. Она не просто перестала слушаться, но даже дерзит, хулиганит. — Мисс Хэссинджер посмотрела на Мэвис. — Мне давно хотелось побеседовать с вами, миссис Стивенс.
Мэвис беспокойно заерзала на стуле. Мисс Хэссинджер всегда обращалась очень уважительно к своим прежним ученикам, была вежлива с ними, как и подобает вести себя со взрослыми людьми. Но Мэвис было от этого неловко. Было бы проще, если бы ее прежняя учительница не обращалась к ней «миссис Стивенс», а называла просто Мэвис, как раньше. Поэтому она не нашлась что ответить и предоставила матери отдуваться за нее.
— Жених Мэвис, как вы понимаете, часто навещает ее, — продолжала Лили, — и девочек это тревожит. Своего отца они не помнят и не привыкли, чтобы в доме был мужчина.
— Что ж, все ясно, — кивнула мисс Хэссинджер, взгляд которой был полон понимания и сочувствия. — Вы правильно решили: пусть какое-то время поживут вне дома.
Она встала, Лили и Мэвис последовали ее примеру.
— Желаю вам счастья в новом браке, миссис Стивенс, — сказала директриса, протянув руку. — Миссис Шарплс, вас не затруднит, — обратилась она к Лили, когда Мэвис смущенно отвернулась, — оставить свой адрес мисс Грейнджер? Чтобы мы знали, как с вами связаться в случае необходимости.
— В случае необходимости они могли бы связаться и со мной, — пробурчала Мэвис, как только они вышли на улицу. — Я все еще мать!
— Конечно, — согласилась Лили. — Хотя, честно говоря, Мэвис, мне иногда кажется, что ты об этом забываешь.
Мэвис сердито уставилась на мать.
— Да что ты понимаешь! — вырвалось у нее. — Я очень по ним скучаю.