Как и обещала Дейзи, служба была очень скучной, и мысли Риты вскоре унеслись далеко — к маме, бабушке и малышу Ричарду. К ее горлу подкатил комок, когда она представила их всех дома на Шип-стрит. Дейзи вернула подругу к действительности, пихнув локтем в бок. Все встали и хором запели молитву.
Каждой девочке перед началом службы дали по монетке в три пенса, чтобы они бросили их в кружку для пожертвований.
— По-моему, их вынимают из кружки и снова раздают нам, чтобы мы опять их бросали, — пробормотала Дейзи после того, как им выдали по монетке.
Рита вспомнила трехпенсовые монетки, которые Дейзи прятала в жестяной коробке из-под печенья. Неужели она оставляет их себе каждый раз, не кидает в кружку? Хватило бы смелости сделать подобное самой Рите? Она покосилась на подругу, но Дейзи смотрела прямо перед собой. Кружку передавали по рядам, и все, включая Дейзи, бросили в нее монетку, прежде чем передать дальше.
Дейзи была права. Воскресенье оказалось смертельно скучным днем, и когда вечером Рита улеглась в постель в Фиолетовой спальне, она поймала себя на том, что с нетерпением ждет понедельника — дня, когда они снова отправятся в школу. Она сделала домашнее задание, повторила таблицу умножения и выучила правописание сложных слов. Школы она не боялась. В школе было лучше, чем в приюте.
Глава 11
Рита постепенно привыкла к строгому распорядку жизни в приюте. Ей был плохо в «Нежной заботе», она отчаянно скучала по маме и бабушке, но несчастной себя не чувствовала. Как ни странно, жесткая дисциплина помогала ей пережить день. Рита быстро научилась не поднимать глаз и делать то, что от нее ждут. Наказания полагались даже за самое незначительное отступление от правил, почти каждый день кто-то сидел в столовой на стуле в углу. Она очень подружилась с Дейзи, и это привлекло внимание персонала: дружить в «Нежной заботе» не полагалось. Когда в следующий раз в игровой комнате повесили расписание дежурств, девочки обнаружили, что больше не работают в паре. Чистить картошку и мыть ванные комнаты им отныне придется по отдельности.
Дейзи теперь поручили собирать черную смородину, чему она была совсем не рада еще и потому, что Рита по-прежнему была ответственна за крыжовник.
— Везет некоторым! — взвыла она. — Ненавижу собирать черную смородину.
— Возможно, на следующей неделе мне тоже придется собирать смородину, — утешала ее Рита, хотя на самом деле она очень надеялась, что на следующей неделе ее уже здесь не будет.
— Ага, — пробормотала в ответ Дейзи. Услышав, что миссис Смит выходит из кухни, она поспешила к кустам черной смородины.
В школе все было по-другому. Они играли вместе на детской площадке, и когда во время урока учеников просили разбиться на пары, девочки всегда выбирали друг друга. У Риты появилась близкая подруга, чего никогда раньше не было. Например, Мэгги с их улицы она знала целую вечность: дружили их матери, но близки девочки не были.
Дейзи была для Риты опорой в этом странном бесприютном мире брошенных детей. Рите была очень важна ее дружба. А была ли для Дейзи так же важна Рита? Да. С того момента, как Рита решила противостоять Шейле Невил, Дейзи поняла, что встретила наконец родственную душу. Дейзи очень понравилось, как Рита заступилась за младшую сестру. До приезда Риты ей было очень одиноко в детском доме.
Однако, несмотря на растущую дружбу, Рита не решалась полностью довериться Дейзи. Она так и не призналась подруге, что каждую ночь выскальзывает из своей постели и крадучись добирается до зеленой двери, за которой спит Рози. Днем они с сестрой почти не виделись, и потому ночью Рита отправлялась к Рози, чтобы обнять ее и утешить. С тех пор как Фрэнсис поймала ее тем, первым, утром в Зеленой спальне, Рита была очень осторожна. Она просыпалась до утреннего звонка, тихонько выскальзывала из Розиной постели и на цыпочках возвращалась в Фиолетовую спальню. Никто не догадывался, что она ночует не там, где ей полагается.
— Никому не рассказывай, что я прихожу ночью, — предупредила она Рози. — Драконша очень рассердится, если узнает. Ты поняла?
Рози торжественно кивнула в ответ.
— Не скажу, — пообещала она. — Рит, я боюсь Драконшу, она такая страшная.
— Да, это точно. Поэтому никому и нельзя говорить, чтобы она не узнала.
Но узнала не Драконша, а Ястребиха.
Однажды вечером в пятницу Рита выскользнула из Фиолетовой спальни и оставила дверь приоткрытой. Тем же вечером миссис Хокинс шла мимо по коридору в свою комнату в башне и обратила внимание на неплотно закрытую дверь. Она решила заглянуть внутрь. В комнате было темно и тихо, слышалось лишь ровное дыхание спящих девочек. Она постояла минуту, а потом включила фонарик, решив; осмотреть спальню повнимательней. Луч света упал на кровать у окна. Кровать была пуста. Чья это кровать? Воспитательница осветила фонариком список, висевший на обратной стороне двери. «Кровать № 4. Рита Стивенс». Риты Стивенс нет в постели… Где же она?