На диване сидит мама и смотрит — слёзы в глазах — на меня, на кого ж ещё:
— Саша, ты вчера опять пришёл пьяный. Сколько можно?
— Разве? Совсем не пьяный.
— Ты спиваешься.
— Не мели ерундой.
— Саша, давай пойдём к наркологу.
Опаньки, это что-то новенькое.
— Ты как… нормально себя?
— Но ты же спиваешься!
— Ну, выпил. Чуть-чуть. Да я у тебя вообще золотой: вены не порчу, не наркоман в смысле, колёса не кушаю, ацетон не нюхаю, учусь хорошо, мусор выношу регулярно — шо тебе ещё надо? Ну, выпил чуть-чуть… два пива. А ты вот так меня? Э-э-эх!
Громко вздыхаю и отворачиваюсь к стенке — с намёком, что аудиенция окончена.
Тишина. Сопение.
— Саша, покажи руки.
— Шо?!
— Пожалуйста!
Зверею и начинаю откровенно издеваться:
— Руки? А зачем руки? Нормальные неглупые ребята инъекции делают под язык, в шею, ноги и — знаешь? нет? — в паховые вены! Хочешь — паховые вены покажу?!
По глазам вижу — хочет. Но попросить не решается. Сдаюсь:
— Мам, хочешь, я пить брошу? Совсем?..
Год. Целый год. Выкинутый из общественной жизни — лишний год.
Но учеба благополучно заканчивается (ни один кошмар не обходится без «THE END» перед титрами), и лучшие представители школьной элиты покидают — без сожаления! — знойный город и до аллергии любимых предков. Дабы приобщиться к сельской романтике. Под бдительным надзором учителей.
Но следует учесть, что уважаемые педагоги тоже оставляют дома кое-кого кто в печёнках уже и три незабываемых недели собираются отдыхать по полной программе. Эта программа, скажем честно, весьма отличается от рекомендованной Министерством Образования. Настолько отличается, что мне приходится в срочном порядке пересмотреть некоторые свои необдуманные высказывания, несколько подрастерявшие актуальность за давностью лет.
Изрядно хлебнув водки в первый же день (вечер? ночь?), лениво выпуская в темноту дым, я обдумывал достойное оправдание.
Что я пообещал: не пить.
Что под этим обещанием подразумевала маман: не приходить домой пьяным.
Что я сделал: выпил.
Но: не пришёл домой на бровях.
Значит: по понятиям маман я не пил.
Что я пообещал: не пить.
Вывод: какие проблемы?
Умиротворённо отхожу ко сну. В конце-то концов, год прошёл, и амнистия за хорошее поведение мне однозначно положена. Здравствуйте, мои миленькие вертолётики, я уже успел позабыть какие вы мерзопротивные, как же меня от вас укачивает. Ничего, утром всё равно пол надо будет мыть.
Запомните, кто не в курсе, детство заканчивается, когда мама перестаёт стирать вам носки. Аксиома номер два: настоящий отрыв называется ЛТО.
Лагерь труда и отдыха «Солнечный».
Три недели пролетели слишком быстро.
1. ШКОЛЬНИКИ
Солдат шёл по улице домой
И увидел этих ребят.
«Кто ваша мама, ребята?» -
Спросил у ребят солдат.
Мама — анархия,
Папа — стакан портвейна!
Зима. А тогда лето было. Жаркое-жаркое. И пить всё время хотелось. Или воды, или пива. Хотя от водки тоже никто не отказался бы. Главное, под ногами не скользко было — пыль под ногами — не лёд. И не холодно — лето как-никак. Мне, правда, и сейчас вполне комфортно, но это субъективно очень. А на градуснике минус знатный — я же чувствую: если мордашку пощипывать начинает, значит, градусов двадцать точно есть. А на таком ветру и у Деда Мороза причинное место сосулькой станет. Ни одна Снегурочка не отогреет, только горлышко застудит.
А лежать-то зябко. Я почти с нетерпением жду, когда нас поджарят.
А тогда…
…девяносто два дня — лето…
Поля.
Необъятные поля Родины.
Когда ж они, бля, закончатся, эти конченые поля?! Третий час идём. Жара. Некультивированная земля, ссохшаяся валунами. Как только ноги до сих пор целы, удивляюсь. А, поди, ещё не подвернул ни разу.
Громадный рюкзак — не быть мне туристом — всё время норовит опрокинуть на спину, и тяжеленная сумка в руке настаивает на подчинении закону всемирного тяготения. Остальным не легче.
Чтоб меньше потеть Овчалова разоблачилась и теперь тихо страдает от лямок, врезавшихся в обнажённые плечи. Страдает и демонстрирует пяток длинных чёрных волос, произрастающих в ложбине промеж грудей.
Гордым словом «грудь» зовутся два соска, прикрытых чашечками белого бюстгальтера.
Обратите внимание: бюстгальтер из той породы мерзких «бронежилетов», обманывающих ваши пылкие надежды поролоновыми подкладками. Белый цвет, в свою очередь, выдаёт неосознанную привязанность к феминизму как стилю подбривания лобка.