— Чаю хочешь? — традиционный вопрос. У Костика на кухне всегда что-то пили. Если не водку, так чай. Или после водки чай. Или после вина.
Слон хотел — Костик сделал. Слон выпил, посмотрел на часы — пора, ушёл…
А в садике сидел народ: тихонько самогон попивали да бренчали в две гитарки песенки собственного сочинения.
Однажды милая симпатичная девушка доверчиво прижмётся к Дрону, прикоснётся мягкими губами к щеке и страстно промурлыкает на ушко:
— Спой мне хорошую песню… или свою.
И у Дрона впервые пропадёт желание сделать ей приятно…
Да уж, песенки собственного сочинения, Цоя, «Г.О.», «Чайфов», «Крема»… — хорошие и свои.
Туда, в детский сад, и спешил Слон: привлекали его ясли, соски и горшки. Торопился Серж на свидание с Юлечкой-близняшкой. Он перелез через забор, присел рядом с Амбалом на сидушку крохотного стола и понял — что-то не так.
Реальность потеряла чёткие границы очертаний, размазались мягким сливочным маслом прямые линии и углы. На бетонной стене беседки минеральной водой вспузырилась краска: пена прибоя на бреге морском, не хватает только разведённой растворителем Афродиты. Смешной розовый поросёнок в шляпе, написанный на стене кистью неизвестного мастера, принялся неприлично подмигивать…
Слону стало не по себе. И вот тогда появились змеи.
Змеи шуршали чешуёй и лениво шипели друг на друга, проползая мимо бесконечным караваном дистрофичных горынычей.
Слон тяжело задышал и посмотрел на Амбала — Ветал спокойно пил и пел, в упор не замечая под носом всякие аномальности. Слон понимал, что его глючит, но на всякий случай залез на стол с ногами. Слон где-то слышал, что змеи кусаются ядовитыми зубами, и от этого бывает неприятно и даже смерть.
Так и сидел: поджатые ноги, гадюки-полозы, пузырящаяся краска и розовый поросёнок в шляпе. Пока не пришла Юлечка.
Она присела рядом и обняла Слона за талию. И поцеловала в шейку. И подставила свою.
Слон посмотрел на подругу… — это был шок. Вместо роскошных каштановых волос — седые грязные космы, вместо губ бантиком и симпатичного личика с блестящими карими глазёнками — иссечённая глубокими рытвинами морщин ряха, гнилые челюсти и буркала, затянутые катарактами. Нормальная стандартная Баба-Яга. Слон даже на ноги посмотрел — странно, что не костяные.
Серёга отлично понимал, что всё это ему только кажется, но от понимания легче не становилось. Надо было целовать Юлечку, которая выглядела так асексуально, что у Слона потом три дня не вставал.
Поступок Настоящего Человека: закрыть глаза и ткнуться сухими губами в струпья обвисшей кожи…
Слон сослался на головную боль, ревматизм и расстройство желудка — и поспешил удалиться. Домой.
Он шёл, а под каблуками хрустели раздавленными хребтами гадюки и ужи. Рядом брёл смешной поросёнок в розовой шляпе. Подмигивал поросёнок на редкость похабно…
Хрюша долго доставал Костика, пытаясь выведать рецепт заварки, но Шаман хранит тайну до сих пор.
Костик, Костик…
Выгуливаем девчонок. Или они нас. Вы видели когда-нибудь собачьи свадьбы? Невеста гордо впереди, а за ней табун женихов — авось обломится?
Овчалова, Маринка, Марунц — впереди идут-вышагивают.
Мы, парни, дружною толпой плетёмся сзади.
Костика, похоже, такое положение дел не совсем устраивает. Ему хочется чего-то более контактного и совместного. Он догоняет девушек, обнимает и, навалившись всем телом, что-то говорит — далеко, не слышно. В ответ он пропускает три удара по яйцам, оседает и выслушивает диагноз:
— ТЫ ШО, БЛЯТЬ, БОЛЬНОЙ?!!
Подходим, поднимаем, обтряхиваем.
— Костик, а чо ты им сказал, а? — интересуется Дрон. Мы все интересуемся.
— Да ничего такого! Подхожу и говорю: «Девочки, а может по миньетику?» А они…
Сочувственно киваем: да, действительно девочки нехорошо поступили, неправильно. Цокаем языками: бить молодых людей в пах — это грех. Ба-а-альшой грех! Ну что такого Костик сказал? Ну ведь ничего такого! Из лучших побуждений ведь! Это ж, считайте, комплимент, на самом-то деле. Да-да, именно комплимент!
Нехорошо, девочки, стыдно…
В стиле Костика синим завалиться к Марунц на день рождения и с порога заявить:
— Поздравляю, сиськи отрастила, пошли ебаться.
А потом чем-то рыже-малиновым заблевать сортир…
Через месяц Марунц уехала в Москву. И не вернулась. Я не знаю, что с ней и как. Может, и жива.
В конце концов, Костик занялся исследованием древних культов.
Он бесповоротно заблудился в тумане магии, гипноза и прочего опиума для народа — мы потеряли друга и не смогли найти. Да и не хотели…