1 Мая.
Всенародная алкогольная солидарность. По привычке — солидарность.
1 Мая. Международный День Труда. Хочется затянуть «Интернационал», но я не знаю слов.
Что есть интернационализм в наше время? Это когда русский и украинец убивают индуса-ювелира, чтобы обобрать покойного на миллион триста пятьдесят тысяч баксов. А потом убийц скрывают две девушки: киргизка и узбечка. Причём, всё это происходит в Арабских Эмиратах. Итог: мальчикам — смертная казнь, девочкам — по пяточку местной тюряги.
1 Мая. Наши парни впервые вышли в люди. Выступили, так сказать. На небольшой площадочке возле ДК «Металлист».
Сначала играли «Гризли». Я их запомнил только благодаря воплям солиста, обожравшегося колёс. Он орал, что гризли — самые непопсовые медведи, и что с ними раньше играла Маша, но теперь она играет с другими медведями, которые не медведи ваще, а коалы, бля, ебаные.
Вторая группа не оставила ни одной царапины на базальте моей памяти. Так что и упоминать не буду. Не читайте этот абзац.
Народу собралось много. Раз, два… — много. Почти все — наши друзья и знакомые, или друзья и знакомые наших друзей и знакомых.
Я приехал на движение в изрядном подпитии: с утра поздравлял деда с праздником. Дед у меня идейный коммунист. Приехал я и сразу отправился со всеми здороваться: пожать руку, обнять, привет, зайка, поцеловать, сэм-водка-пиво — за встречу.
Люба кидается на шею — я с трудом сохраняю равновесие: кое-кому срочно надо заняться лечебным голоданием. Не мне.
— Шакил! — восторженный вопль, брызги слюны, сопли и помада. — Хочешь, я познакомлю тебя с подругой?!
— Не хочу.
Но она меня не слышит, она меня уже знакомит:
— Шакил, это Галя. Галя, это Шакил. Саша?.. Саша!
— Очень приятно.
— Взаимно.
Я навожу резкость: симпатичная блондиночка. Впрочем, мне сейчас и Люба кажется сексуальной брюнеткой:
— Пить будешь?
— Буду.
Похоже, кися действительно ничего; она начинает мне нравиться.
— Тебе нравится?
— Што?
— Песня.
— Да.
Я обнимаю её крепче — ближе, грудь к груди:
— Это моя песня!
Мы танцуем. Не в музыку. А кому какое дело?
— Пива хочешь?
— Хочу.
Я от неё без ума.
Купить пива, сидеть на асфальте, целоваться — не в этом ли смысл жизни? Не в этом, говорите? Ну и хрен с ним, со смыслом!
Нас обходят люди: бабушки ворчат, молодёжь скалится. Но нам плевать: у нас есть пиво, у нас есть губы — мы горим!
Асфальт слишком твёрдый, на асфальте неудобно лежать. А на клумбе — в самый раз. И ничего что в трёх шагах Амбал и Вальтер насилуют воздух фаллосами гитарных грифов, а Дрон орально ласкает микрофон — группа-в-ухо они или нет? Да-да-ад-дадададададада!! Языки, палочки, губы, гитары, грудь, треск хетта, руки, палочки, губыгубугубыгубыыыы, гитаааары…
— Отойдём, поговорим, — судя по роже, черножопый, но говорит без акцента: чеченец? азер? грузин?
— Идём, — рядом правильный парк, густой, тёмный — идеальный для мужского общения.
— Она моя девушка… — он пристально смотрит мне в глаза.
Странно, но мы РАЗГОВАРИВАЕМ.
— Што он от тебя хотел? Я же ему сказала… давно…
— Шакил, ёп твою мать, давно не виделись! Тебе водки или водки?..
— Народ, у кого сколько есть! На винище собираем! Шакил, вина хочешь?..
— Дрон, который час?
— Двенадцать плюс восемь часов да три четверти без двух минут…
Полёт Навигатора — это движение тела относительно пальцев ног с тангенциальным ускорением и последующей состыковкой лица с дорожным покрытием. Часто встречающийся в литературе термин «асфальтная болезнь» не в полной мере отражает…