– Инспектор, если это будет разговор о Санчо Пересе, я не откажусь. А вот предаваться воспоминаниям не намерен. Давайте не будем портить впечатление от кулинарного шедевра дядюшки Шварцвальда, – улыбаясь, попросил полковник.
– Хорошо, обойдёмся без воспоминаний. Хотя я глубоко уважаю воинскую доблесть, независимо от того, на чьей стороне она проявляется. Но сейчас речь пойдёт не об этом. Насколько я знаю, до сих пор вы довольно успешно помогали правосудию, и репутация ваша безупречна. Поэтому мы сейчас не будем рассматривать предположения о вашей причастности к побегам Гривса и Переса, хотя они не лишены экономического смысла. Выпустить на свободу преступника, а потом убить его и получить вознаграждение – это вполне допустимый тактический ход. Но только не в вашем случае, мистер Мортимер.
– Спасибо, – сухо ответил полковник.
– Итак, правосудие, в моём лице, полностью полагается на вашу готовность сотрудничать с нами и дальше. А теперь к делу. У меня есть веские основания предполагать, что за этими двумя субъектами стоит более значительная фигура, – заявил инспектор Фогель и, выдержав эффектную паузу, спросил: – Что вы знаете о Бёлле Старр, она же Мирабель Ширли, 1848 года рождения, уроженка Миссури?
– Не больше, чем о ней пишут в газетах, – пожал плечами полковник. – Которых я, впрочем, не читаю.
– Понимать ли ваш ответ в топ смысле, что вам никогда не приходилось встречаться с этой дамой?
– Да, именно в этом смысле.
– Вы уверены? – инспектор Фогель порылся в своём пухлом конверте и достал пожелтевшее письмо. – А вот что сообщает один из Каролинских рейнджеров, действовавших в нашем тылу, на территории Канзаса, в своём письме от августа десятого шестьдесят четвёртого года. «Дорогой отец…»
– Одну минуту, инспектор, – полковник Мортимер встал и прошёлся по комнате. – Я не испытываю ни малейшего желания читать чужие письма даже в вашем приятном обществе. Поэтому позвольте прервать эту процедуру. Письмо адресовано отцу, но находится у вас. Следовательно, письмо не было отправлено, полагаю, по причине смерти его автора. Следовательно, оно попало к вам от тех, кто обыскивал его тело.
– Оно попало ко мне из архива нашего агентства, – инспектор Фогель тоже встал, пряча письмо в конверт.
– Это неудивительно, – сказал полковник Мортимер. – Ваш босс, мистер Пинкертон, был начальником разведки Линкольна. Думаю, его архив весьма обогатился за годы войны. Хорошее подспорье в промысле частного сыска.
– Я приношу свои извинения, полковник. Не думал, что задену ваши чувства. Но это не меняет дела. Опустив излишние детали, можно сделать вывод. Во время боевых действий ваши операции в тылу правительственных войск проводились на основании данных, полученных именно от этой дамы, миссис Беллы Старр. Она была разведчицей в отряде Вильяма Квантрилла, а вы неоднократно поддерживали связь с этим разбойником. Правда, правительство мятежников присвоило ему звание капитана за все его подвиги, но это не меняет существа вопроса. Квантрилл – грабитель и разбойник, и Белла Старр состояла в шайке грабителей и разбойников.
– Ну и что? – просто спросил полковник и снова сел на скрипучий стул. – Вернёмся к нашим баранам. Причём здесь Санчо Перес?
– Как вам известно, Белла Старр сейчас скрывается от правосудия на Индейских Территориях, а Санчо Перес бежал со своими сообщниками именно в сторону индейцев, – инспектор Фогель тоже сел, и голос его вернулся к привычной монотонности. – И вам известно также, что банда Переса и Гривса часто применяет в своих действиях некоторые тактические приёмы, характерные для индейцев, что позволяет говорить о том, что…
– Нет, об этом я слышу впервые, – с интересом сказал полковник, – Какие именно приёмы вы имеете в виду?
– …что позволяет говорить о том, что в банде участвуют индейцы, – закончил фразу Фогель. – Вы разве не слышали о том, что банда использует луки и стрелы?
– Слышал, – кивнул полковник Мортимер. – Помнится, в детстве я тоже использовал лук и стрелы. Я, признаться, подумал, что вы имеете в виду совсем другое. Тактический приём, характерный для индейцев, как вы удачно выразились, это использование рассыпного строя. Нападая, они то рассыпаются поодиночке, то снова собираются в ударный кулак в самом неожиданном месте. Вот это тактика. А лук и стрелы… Я слышал об этом. Но вы, инспектор, наверно, не знаете, что индейцы обычно забирают свои стрелы, если есть время. Они даже обламывают черенок, оставляя наконечник в ране, потому что его так просто не вынешь. А черенок ещё не раз послужит. Дело в том, что оперение на стреле, между прочим, сложная и дорогая деталь. Так что индейцы стараются при возможности свои стрелы уносить. К тому же по оперению легко узнать, чья это стрела, а индейцы к славе не стремятся.
– Интересно, – задумчиво произнёс инспектор Фогель. – А Перес и Гривс всегда оставляли свои стрелы. И ножи в трупах.
– Я знаю это. Его люди не отличаются бережливостью, – сказал полковник. – Так что не ищите в их банде индейцев, инспектор.
– Но что вы тогда скажете о пытках? Они подвешивают человека головой вниз над костром, растягивают его на земле и режут кожу на лоскутки. Разве белые люди способны на такую жестокость?
– Белые люди… Это очень интересная тема для послеобеденного разговора, но я всё же надеюсь, что мы вернёмся к Санчо Пересу, – сказал полковник Мортимер. – К чему вы клоните, инспектор? Что Санчо и Индио скрываются на Территории в доме Беллы Старр?
– Именно! – инспектор Фогель удовлетворённо откинулся на стуле. – И не первый год! Самое первое своё убийство они совершили, уже находясь под её влиянием. И в дальнейшем грабили в разных штатах, но всегда возвращались в Оклахому, к своей покровительнице. Именно существование постоянной базы позволяло им действовать так долго и безнаказанно. И смею вас заверить, это не единственная банда, которая скрывается в Оклахоме, а действует в соседних штатах. Вспомните беспорядки в Арканзасе семидесятых годов. Пришлось вводить войска, но зачинщики ускользнули в Оклахому. Далее. Вы наверняка слышали об ирландских террористах[29], которых разоблачило наше агентство на шахтах Пенсильвании. Боюсь, что правосудие настигло только рядовых исполнителей, а истинные главари и вдохновители успели скрыться. Вы спросите, где? Где же ещё, как не у Сэма Старра, супруга Беллы? Он наполовину ирландец, наполовину чероки. Надо ли доказывать вам, полковник, как много значит для дикарей такой признак, как общая кровь?
– Но Санчо Перес не ирландец, да и Гривс тоже…
– Но Перес католик!
– Понимаю, – кивнул полковник. – По-вашему, у Беллы Старр в Оклахоме разрослось осиное гнездо, оплот недобитых мятежников. И там скрываются всякие ирландцы, индейцы и католики.
– Скрываются? Да, до времени, – инспектор Фогель вскочил, нервно ломая себе пальцы, и отошёл к окну. Поглядев на улицу, он повернулся к полковнику и добавил, понизив голос: – И моих заказчиков, сенаторов, весьма интересует тот момент, когда они перестанут скрываться и снова заявят о себе.
– А вот меня это нисколько не интересует.
– Тогда что же вы делаете здесь? – проницательно улыбнулся инспектор Фогель.
– Подбираю подходящее место, где можно было бы поселиться и спокойно встретить старость.
– Значит, вы тоже интересуетесь Мёртвым Берегом?
– Что ещё за Мёртвый Берег? – спросил полковник.
– Ну, как же так, – инспектор Фогель улыбнулся. – Мне даже неловко учить вас географии. Я был уверен, что вы изучили местность лучше меня.
Не вставая со стула, он дотянулся до своего плаща, лежавшего на кровати и запустил руку глубоко во внутренний карман. Достав сложенную гармошкой карту, он развернул её, окинул взглядом и снова сложил гармошкой, но уже нужным квадратом кверху. Всё это он проделал так же ловко, как профессиональный картёжник тасует и раздаёт карты. Точнее, так же ловко, как опытный штабной офицер. Впрочем, опытный офицер одинаково уверенно тасует и игральные карты, и топографические.
29
…об ирландских террористах – речь идёт о подпольной организации «Молли Магвайр», совершившей ряд убийств владельцев шахт в Пенсильвании и разоблачённой агентами Пинкертона в 1874—1878 годах.