С палочками в кармане.
А потом мое внимание привлек он. Зазубрины на лезвии и рукоять, которая удобно ляжет в руку.
Я взял меч и провернул его, затем осторожно сделал пару неловких выпадов. Не слишком легкий, не слишком тяжелый, как раз то что надо!
Когда Элли увидела, что я выбрал, она засияла еще больше (хотя куда уж больше) и сказала:
– Ты должен дать имя своему оружию.
– Зачем?
– Это давняя традиция. Нужно поднести меч к губам и всего раз произнести имя, чтобы оно отразилось на клинке.
Я недоверчиво посмотрел на нее, но все же поднес меч как можно ближе к губам. Задумался.
Ленивый отблеск скользнул по начищенному эфесу.
Имя пришло сразу:
– Костераль!
На мече тут же прорезались символы, будто кто-то невидимой рукой вывел витиеватые буквы прямо на клинке. Я повернулся к Элли и заметил, что ее губы сжаты в тонкую нить.
– Что случилось? – с холодным любопытством поинтересовался я.
Элли резко заморгала и, неловко улыбнувшись, натянуто произнесла:
– Все в порядке. Просто неожиданно… услышать это имя.
– А что с ним не так? Это первое, что пришло мне в голову.
В глазах Элли я заметил настоящую панику. Потребовалась секунда-другая, чтобы она наконец-то справилась с собой и сказала:
– Теперь нужно выбрать метательное.
Я вложил меч в ножны и закрепил их на поясе. Внутри мелькнуло легкое, но приятно покалывающее ощущение.
Лук я выбрал быстро: снял первый попавшийся со стены и подхватил лежащий рядом колчан со стрелами. Повернувшись обратно, я увидел, что лицо Элли вновь озаряет беззаботная улыбка.
– Луку тоже нужно дать имя.
– Э-э, Кроссман, – пробормотал я. – С этим именем нет никаких проблем?
На ее лице мелькнуло недоумение, она легонько дернула подбородком, но тут же сказала:
– Идем дальше!
Я последовал за торопливо шагавшей Элли.
Мы вышли во двор крепости. Вчера не было возможности нормально рассмотреть его: мы прибыли уже глубокой ночью. Но теперь я цепко подмечал все детали: вот невысокий, но крепко сбитый мужчина ввел под узды лошадь в строение с высокими воротами. Конюшня. Вот справа группа таких же новобранцев отрабатывала приемы на деревянных болванках. Зона тренировок? Вот несколько парней и девушек спарринговались на небольшом, диаметром в двадцать шагов, кругу. Луч солнца прорезал тучи и отразился ярким блеском от стоявшего у дальней стены гонга.
Огромного золотого гонга. Я прищурился.
Элли схватила меня за рукав куртки и потащила в другую сторону – к лучникам.
Несколько человек стояли у линии с деревянными мишенями. Элли указала мне на свободное место.
Я взял в руки лук, покрутил его минуту и сказал:
– Я похож на Робина Гуда?
– Просто стреляй, – сказала Элли, улыбнувшись. – Если не получится – не страшно.
После недавних событий это звучало как-то нелепо.
Шутливо рисуясь, я принял героическую позу и, почти не целясь, пустил стрелу. С легким свистом она попала прямо в цель. Я ошарашенно повернулся и посмотрел на Элли. Новичкам везет?
– Здорово! Я знала, что у тебя получится!
Я с подозрением уставился на нее. Она знала, что «у меня получится», уже не в первый раз. Нисколько не смутившись, Элли махнула рукой кому-то за моей спиной. Я обернулся: к нам приближался Иниго.
– Азиат, спасибо, что подошел. Вот твоя пара для спарринга. Доставайте мечи из ножен, – сказала она.
– Не думаю, – послышался насмешливый голос слева от меня, – что это будет достойный соперник для Лишнего.
Этот голос я мог узнать даже с закрытыми глазами. Капитан Вильям собственной персоной. Прошу любить и не жаловаться, заткнуться и терпеть насмешки. Сжав зубы, я вежливо кивнул капитану, вставшему рядом со мной.
– Но это будет нечестно! Лишний пока не готов с тобой драться! – запротестовала Элли. – Дай ему потренироваться, и, если тебе так хочется, пусть сражается с тобой в финальном зачете. Но знай, тогда он тебя точно одолеет! Я готова поставить на это.
– Ты же в курсе, что я никогда в жизни не держал в руках меч? – напряженно шепнул я Элли и получил в ответ еще одну беззаботную улыбку.
Элли, я вообще-то хочу дожить до артрита, а не до заката солнца.
Капитан Вильям окинул меня суровым взглядом, молча развернулся и зашагал прочь. Я выдохнул, достал меч из ножен и начал потихоньку размахивать им, стараясь делать это с определенной долей неловкости. Мне хотелось думать, что со стороны я действительно выгляжу как новичок.
Но меч был все же против.
Пальцы дрогнули, сжавшись вокруг рукоятки, и по ним заструился горячий поток, поднимаясь все выше, к локтю, запузырилась пьянящая энергия, за мгновение проникшая во все мое нутро. И рука начала сама выписывать восьмерки, ловко направляя меч в нужную сторону. От неожиданности я чуть не вскрикнул и рефлекторно постарался остановить эти движения.