— Понял, — понял я.
А то как-то выходило так, что и не должно было данмеров остаться. А вот хрыч объяснил — хоть понятно стало. Магобиологический вид, с маго-доминантой, определил образованный я.
После чего нудно попенял мне, что я не медитировал.
— А не изволит ли глубокоуважаемый дух предка пойти нахер? — вежливо осведомился я. — Сам подпрыгивал, старый хрыч — интересно! А теперь нудишь не по делу!
— Очень даже по делу! Щщщенок неуважительный! Ладно, оправдался…
— Вот точно посылать сейчас буду, — посулил я.
— Как Вурвар, только матом, — хмыкнул призрак.
— Я — такой. И я — могу.
— Талант на мою голову, — посетовала мертвечина. — Хоть запоминаешь мои уроки?
— Сам увидишь… да запоминаю я, не плачь, — смилостивился я.
— Мне, знаешь ли, нечем! — огрызнулся Анас. — Хотя с тобой научусь. Ладно, хоть теоретически изучишь. Запоминай!
И стал трындеть всякие закономерности. Причём хамски матеря мою родину, в плане какие головастые, но идиоты, поскольку активно использовал понятия и терминологию Земли.
Ну и хрен с ним, с дохлятиной. Учил он меня колдунству, которое выходило самым сложным из школ, относительно, конечно: именно призыв, конкретно-целенаправленный, объектов, а не энергии. Живых и разумных, подчас. Интересно, конечно, выходило, но я только запоминал — без практики в башке вращать без толку.
Уже в ночи вернулся в лагерь, пожрал оставленной еды и лёг дрыхнуть. В качестве любовниц законтроленные и безвольные бабы меня совершенно не привлекали.
На следующее утро пожрали, задали корм конвоируемым. И Варвур певчей вороной обозначил пункт нашего промежуточного назначения: шахтёрский посёлок Маар Ган.
Я про него толком ни хрена не помнил, но по легенде — ни хрена и не знал, так что мельница красноречия торгаша заработала без протестующих писков с моей стороны.
Ну добывают там что-то — на этом Вурвар не акцентировался, а я не переспрашивал. Сам посёлок время от времени накрывает пеплом — тоже не удивительно. Наш путь с пустыни-степи плавно переходил в пустыню мёртвую, с включением пепла. И небо на востоке наливалось чёрно-алым.
А вот про религиозщину всякую он исполнил пантомиму в лицах. Мол, Меренус Дагон возжелал кинуть в данмеров, причём во всех и сразу (это, блин, дословно!) некую каменюку. То, что она, чтоб данмеров прихлопнуть, должна быть сопоставима с островом — ни Дагоныча, ни рассказчика не сношало.
И не сношало оно Вивека, который, несомненно, в алом плаще и синих панталонах, явился всех со страшной силой спасать.
Спасал он «умом», что выглядело, согласно описанию, как обзывательства Меренуса Дагона, в процессе прицеливания камнем. И показывание языка, как минимум: на приведённые «обзывательства» обиделся бы только имбецил. А назвать их «дуэлью остроумия», как на полном серьёзе трындел Вурвар… в общем, слов нет, одни эмоции.
На показанный язык Дагоныч обиделся, кинув булыжник не во всех данмеров, а в Вивека. Тот то ли увернулся, то ли гордо встретил булдыган лбом. История деталей не раскрывает, а ущерба Вивек не понёс.
Ну и от этого Дагоныч обиделся совсем и с причитаниями «злые вы, уйду я от вас», ушел от этих хамов в Обливион. Занавес религиозной легенды.
Как я не заржал или не вращал пальцем у виска — знает только некрохрыч. Он внутри, ему виднее. Я сам не понял, как во время ДЕТАЛЬНОГО, с примерами обзывательств уровня: «мой уд королю подобен, твой уд — жалок, не дороден!» Да, сцуко, в стихах и именно такого уровня! В общем — как я удержался, сам не понимаю. Но превозмог, факт.
А дальше началось интересное. А именно, булдыган этот хранится в специальной кумирне, в честь вивечьего подвига. Что на размеры булдыгана «немного» намекает. Ну и хрен с ним бы, если бы не одно «но».
Рядом с булдыганом обитает, именно на Нирне, дремора. Антропоморфная раса даэдра, из которых Лорды Даэдра и от которых «даэдраические доспехи». Хотя методологически их имело бы смысл назвать «дреморскими».
В общем, стоит этот дреморский хрен рядом с булыжником и ждёт половников… в смысле паломников. И его, в честь подвига, надо обзывать. И если ты молодец — то этот тип выйдет из себя и ввалит неиллюзорных люлей, летальных в большинстве случаев. Этот аттракцион невиданной глупости называется «поклонением» и «паломничеством», убейте кто-нибудь кого-нибудь.
В общем, вникать во весь этот бред у меня сил нет. Но часть наших подконвойных будут горбатиться в шахтах Маар Гана. И там мы заночуем. А мне очень интересно посмотреть на дремору. Обзываться я точно не буду: я — личность не религиозная, да и прочими душевными хворями и скорбностями ума не наделённая. Но интересно очень. И вроде как — безопасно. Так что уточню на месте и полюбуюсь по возможности, решил я.
Пейзаж, тем временем, становился всё более пепельным. Ну и солнце садилось, а красно-чёрное пятно затянуло четверть неба. Двигал караван в этаком засыпанном пеплом ущелье, с острыми и тонкими скалами. Причём, видимо — лавовому устью, очень однообразный, с явной «дорогой» и «обрешёткой» пейзаж.
Так вот, едем мы едем, и вдруг из пепла вылезает, извиняюсь, крокодил Гена! Просто выпархивает, можно сказать. И именно Геннадий: рожа, да и башка в целом — крокодилья. А тело человеческое, за исключением чешуи по всему телу и какого-то недоразумения (разглядывать которое не было ни времени, ни желания) вместо гениталий.
И вот, выполз этот Гена из пепла на склоне и, слово плохого не говоря (только рёв невнятный), захреначил по нам мощной, ветвистой, раскидистой молнией.
Которая некая непонятая мной защита каравана поглотила, но генератор Ван-Дер-Гены начинал искрить и раскочегариваться.
— Даэдрот! — пискнул, натурально пискнул Вувар. — Защити нас Альмсиви!
Ага, дождёшься от них, мысленно фыркнул я, призывая Анаса. Последний появился, слегка дёрнул черепом башки — возникало ощущение, что некрохрыч хочет повращать пальцем у виска. Но рванул таки к Геннадию, который какой-то даэдрот.
Обогнал сурово топающих нордов, начал… тупо летать вокруг крока, подлетая и отскакивая! А между руками крокодилины разгоралось плазменно-молниевое солнышко!
— Ну и хрен с ним, — буркнул под нос я, принявшись создавать фирменные, «подруливающие» огненные стрелы.
Последние видимого ущерба крокодилине не наносили, но явно ранили тварь в чувство прекрасного: она зашипела, даже слова какие-то изрыгать начала. Только я их ни хрена, в отсутствии Анаса, не понимал, продолжая спамить стрелами.
Дело в том, что раскочегариваемое колдунство явно «уменьшилось», пока Гена отвлекался на ожоги и матюки на непонятном языке. Ну а норды чесали, может, сделают что…
Правда, видимо, это самое солнышко и не давало хрычу приблизиться. Так что по мере уменьшения, Анас оживился, и даже зарядил несколько смачных плюх, с кусками чешуи и брызгами невнятной жижи из крокодильей морды.
Вот только крок обиделся, щёлкнул челюстями — и проглотил, точнее располовинил моего духа предков! От праведного гнева и обиды последняя стрелка получилась особенно «забористой», аж проплавила в крокодилятине дырку, пусть и небольшую.
И тут же я вспомнил: «Это — не я. Магическая проекция, созданная ТВОЕЙ силой». Так что никуда хрыч не делся, судя по рявкам на тему «ты или я» от нордов, которые я понял.
А потом и увидел, что «ты или я». Один из нордов вздохнул и рявкнул. Задрожали не то, что горы, а сама реальность, пространство пошло волнами! А крока закрутило, скрутило, хряпнуло об пепел, потом впечатало в скалу. Он и помер, обмякнув.
Вот только крикун обмяк также, обвиснув на руках напарника. Зелёный такой, с кровищей из пасти и ушей.
«Крик», как я понимаю. И блин, так не накричишься, если ты не давалкин. Помрёшь нахрен. Так что хрен с этими криками, хотя посмотрим, может, получится завести специального расходного кричательного норда. Ну, чисто теоретически, вещь-то сильная.
А потом началась суета, отпаивание норда зельями, разделка Гены на ингредиенты. Моё участие отметили пара кивков от нордов и единственная фраза от Вурвира: «благодарю, почтенный Рарил».