– Так что вы говорите? – спрашивает Стивен.
– Я сказал, что в понедельник у вас был не я! – рявкнул Моран. – Так что скажите вашей жиличке, что я никак не мог рыться в ее белье или распивать ее коньяк, поняли?! Как только разберусь со своим работником, я вам перезвоню!
– Так, может, она ничего не выдумывает? – вставил Стивен (на сей раз я одобряю его действия).
– Может, и так, – нехотя признает Моран. – Подождем, что скажет парень.
– Вы что, не можете связаться с ним?
– По правде сказать, нет, он словно испарился. Обещал прийти на стройку и не явился, а его мобильник не отвечает! У него не абонемент, а карточка, и он вечно забывает пополнить счет, скотина!
– Сообщите мне, как только узнаете что-то новое, – просит Стивен.
– Д-да, я же говорю, пусть он только покажется, этот чертов Маню.
– Маню? – эхом повторяет Стивен. – А как фамилия?
– Равье. Эмманюэль Равье. Но почему вы спрашиваете о нем? Вы знакомы с ним?
– Может быть. А он какой с виду?
– Так ведь вы его видели, разве нет? Когда он заходил за ключами?
– Я уходил из дому и оставил ключи вместе с запиской в почтовом ящике.
Ах вот как, браво! А почему не под дверным ковриком?! Вот шляпа!
– Высокий брюнет, скорее тощий, с конским хвостом, – тем временем описывает Моран.
– Нет, это мне ни о чем не говорит, – замечает Стивен.
– Ладно, я вам перезвоню, – повторяет Моран, явно сдавший позиции.
– Хорошо, спасибо.
Извлекаю себя из камина и отправляюсь за сверхмягким белоснежным полотенцем.
Рабочего зовут Маню. Высокий, тощий, темноволосый – о чем это говорит? Конский хвост означает длинные, собранные в пучок волосы. Какова вероятность, что Маню, который рылся в моих вещах, мастурбировал у меня в ванной, и есть тот Маню, который только что прикончил и выпотрошил трех женщин?
Хе, ве-ро-ят-ность?
Простое совпадение и все?!
Ну да, все время какие-то совпадения. И вообще, Маню – это довольно распространенное уменьшительное имя, таких высоких брюнетов тоже полно, и потом фамилия этого Маню Равье, а не Ривера. Это должно разрушить мои подозрения. Разве что…
Равье – это полная анаграмма Риверы.
Ну почему этот придурок Стивен отреагировал так неопределенно: «Нет, это мне ни о чем не говорит»? А что он должен был сделать? Предъявить фотографию Маню с окровавленным топором в руках?! Это его нужно было выпотрошить!
Спокойнее, надо смыть маску, кожу совсем стянуло.
Ну во-от. На улице по-прежнему идет снег. Одеваюсь потеплее, черные бархатные брюки, короткий свитер с воротником под горло, простую нитку жемчуга, легкие черные кожаные теннисные туфли. Надо взглянуть, нет ли почты, и сходить купить газеты, чтобы войти в курс расследования, это должно быть в вечерке.
Журнальный киоск – налево, в восьмидесяти пяти шагах. Легко.
Но мне страшновато открыть дверь. Глупо, поскольку дверь, которая ведет в дом, всегда закрыта на засов, двойная страховка. Вперед, храбрись, моя девочка! Может, в почтовом ящике сотни писем от членов твоего фан-клуба.
Разрез 7
Глава 7
Понедельник, 23 января – после полудня
Два счета, три рекламы. Никаких личных писем. Сказать по правде, мне не от кого ждать писем. Со знакомыми людьми я переписываюсь с помощью мэйлов или перезваниваюсь. Да и сама я никогда никому не пишу. Не важно, я бы с удовольствием получила настоящее письмо, отправленное не моим налоговым инспектором, не мистером «Пицца с доставкой на дом» или обществом любителей игры на укулеле.