Я застыла, не зная, что теперь делать. Даже про холод забыла, волосы на голове, казалось шевелились от леденящего душу ужаса.
Вдруг, словно из ниоткуда, прямо из пелены дождя, появилась кавалькада огромных всадников. Они неслышно двигались на больших чёрных конях, в тёмных одеждах или доспехах, не разберёшь, на головах закрывающие лицо страшные головные уборы с рогами.
В дождливой темноте мне мне показалось, что это демоны или черти из ада. Но кричать от страха я уже не могла — голоса не было.
Первый подъехал ближе, что-то сказал или спросил на непонятном языке. Я в ответ только открывала рот и сипела.
Меня подняли за шиворот легко, как котёнка, поднесли поближе к глазам, рассматривая. Потом швырнули на землю, что-то крикнув во мглу.
Я больно ударилась, падая, и застонала: что-то этот сон становится кошмаром, а можно мне уже проснуться? Больше не хочу быть тоненькой девушкой, согласна снова стать сорокалетней полноватой тёткой, скорее разбудите меня!
Откуда-то появился огромный грязный мужик, схватил меня и молча потащил в неизвестном направлении. Я неловко пыталась перебирать ногами, чтобы идти самостоятельно, а не волоком. Через несколько секунд меня чуть приподняли и бросили на гружённую телегу или повозку, с запряжёнными в неё лошадьми, поверх внушительной кучи всякого хлама. Да больно же! У меня рёбра не казённые!
Здесь были и сундуки, и инвентарь, похожий на садовый и деревянная мебель и ещё что-то. Я вдруг поняла, что это домашняя утварь. Наверное, из этих самых горящих домов… Это что же, чёрные всадники — грабители, что ли?
Лежать было неудобно. Я попыталась устроится получше и хоть чем-нибудь укрыться. Холодно было так, что я начала стучать зубами.
Дрожа всем телом, начала осваиваться на куче барахла. Наконец, забралась в большой сундук с тряпьём, зарылась в него, нашла что-то мягкое, меховое. Свернулась в меху клубочком и притихла. Сундук и так был полон, а теперь, когда в него добавилась ещё и я, плотно не закрывался. Сквозь очень маленькую щель поступало достаточно воздуха, а дождь не попадал. Телега куда-то ехала, меня слегка покачивало, изредка и потряхивало, но в сундуке было тепло и мягко. Наконец, начала понемногу согреваться в этом гнёздышке и не заметила, как уснула.
Проснулась я от громкого говора, который совершенно не понимала, стука, лязга, шума в общем. Чувствую — стоим на месте.
Выглянула в щель.
Глава 2. Встреча с чудовищем
Оказалось, что это выглядело, как самый настоящий огромный двор средневекового замка.
Может, кино снимают? Камер нигде не видно…
Вокруг, занимаясь каждый своими делами, сновали люди в длинных домотканых одеждах. Звенели старинным оружием и доспехами воины, пробегали озабоченные делами женщины со странными закрученными чепцами на головах.
На мои, бегающие туда сюда, глаза, попадались кони, куры, козы, люди.
Вот, никогда бы не подумала, что сны бывают такими длинными и с продолжениями…
Ой, мама моя! Сундук со мной подняли и понесли.
Я, испугавшись, резко села. Крышка, конечно, приподнялась. Сундук тут же опустили и поставили на землю. Тяжёлую крышку откинули полностью, и чьи-то огромные сильные руки подняли меня в воздух. Раздался обидный смех. Я дёргала ногами, пытаясь вырваться, а смех становился всё громче и громче. Потешившись, наконец, меня отбросили в сторонку, как котёнка. Прозвучал какой-то, мне так показалось, явно, приказ.
Я уже не смотрела вокруг, кто да что… Потому что, опять пребольно стукнулась, падая. И сейчас со злыми слезами разглядывала, ушибленное до крови, колено. Так и кости можно переломать, гад ползучий!
И только я открыла рот и хотела со злобой и обидой высказать всё, что думаю о таком хамском и грубом поведении с женщиной, как один из воинов, недалеко от меня, со всего маху огрел плёткой мальчишку лет тринадцати — четырнадцати, который нёс что-то довольно большое и тяжёлое на своих, ещё по-детски неокрепших, плечиках и уронил, не удержав. Мальчишка взвыл выгнувшись, но тут же снова поднял тяжёлый груз и пошёл дальше плача от боли.
И никто даже глазом не моргнул! Как так и надо! Я тут же захлопнула рот. Сон — не сон, а рисковать шкуркой не будем.
Почувствовала, что меня тронули за плечо, и вздрогнула. Какая-то женщина приказным тоном заговорила со мной.
Я смотрела на неё тупо, ни словечка не понимая. Та тяжело вздохнула и показала мне знаками: следовать за ней.
Я пошла, хромая, а куда деваться?
Мы миновали широкий двор, и вошли, я так поняла, в замковую кухню с бокового хода. Меня сразу подвели к огромной, пышущей жаром печи. Сбоку, внизу, у неё были две чугунные дверцы. Верхнюю, побольше, женщина, открыла и демонстративно бросила в печь полено. А открыв нижнюю дверцу, поменьше, изогнутой длинной железякой выгребла из поддувала золу. Потом, она ткнула мне железку в руки и пихнула к печке, показывая знаками — это вот твоё место.
Я плюхнулась попой на ведро с золой.
Приехали. Вот я и Золушка. Зашибись!
Долго сидеть мне не позволили. Печей оказалось несколько. И, если я не хотела получать тычки и подзатыльники от мощной огромной бабы, которая тут всем заправляла, то вынуждена была понять, что поддерживать огонь, пока готовят пищу — моя обязанность.
И что же мой сон всё не заканчивается и не заканчивается?!
Я подбрасывала поленья, выгребала золу, опасаясь наказаний, которыми тут щедро разбрасывались все подряд.
Колено всё ещё болело, и я преувеличено хромала передвигаясь между печами, слабо надеясь на жалость окружающих.
Позже, когда я уже падала с ног от усталости, и хотела только одного — прилечь и отдохнуть, выяснилось, капец, как весело, тут жить!
Оказывается, когда работа на кухне закончилась, я ещё должна пойти и выгрести золу из потухших каминов по всему замку.
Та самая сердитая женщина потянула меня за собой, брезгливо дёргая за кончик одежды и указала, так сказать, весь объём работ. Она водила меня из комнаты в комнату, показывала все эти камины, знаками давая указание — вычистить. И я послушно выгребала золу в ведро, потом выносила и снова выгребала. Подметала образовавшуюся пыль и мечтала о том, когда же это закончиться!
Кстати, я очень быстро поняла, что желательно, никому не попасть под руку. Воины тут были особо жестоки, не различали, женщина перед ними или ребёнок. Они легко размахивали своими сильными ручищами, не раздумывая, били, толкали, наказывали не соизмеряя силу.
А пока я чистила камин в какой-то большой комнате, то просто обмирала от ужаса и отвращения: прямо за моей спиной, не обращая на меня никакого внимания, огромный воин схватил и оприходовал девушку, просто задрав ей юбку прямо у стены. И она покорно терпела насилие, не проронив ни звука. А этот громила закончил и пошёл дальше. Как воды напился!
Впрочем, я заметила что мужчины на меня с подобным интересом даже не смотрели. Я подумала, что скорее всего уродина и не привлекаю их как женщина. Может так и лучше.
Да когда же я проснусь?!! Устала смертельно!
А через неделю я поняла две вещи.
Во первых, это всё — не сон. Это теперь моя жизнь. Не может сон длиться неделями.
Во-вторых, в замке меня считают немой и придурком. В последнем, есть плюс. Меня иногда пихают, толкают, но никогда не бьют. Видимо здесь считается бить дурачков нельзя. Или смысла не видят.
Говорят, человек ко всему привыкает. И я привыкла. Днями подбрасывала поленья, выгребала золу, чистила камины: утром в спальнях, вечером в остальных комнатах. Хорошо что уже весна и скоро их перестанут топить. Может будет меньше работы? Спала там же, на кухне, в углу на ящике. Жёстко. Неудобно. А что делать?
Понемногу, со временем, начала понимать разговорный язык, обозначение предметов. Я уже поняла, что меня посчитали идиоткой, потому, что я, поначалу, совершенно не понимала местную речь.
Голос мой восстановился, но я не пыталась им пользоваться. Зачем?
Наконец, пришло время, когда на улице потеплело и топить камины стали только в спальнях. У меня появились свободные часы по вечерам.