Полтретьего ночи. Вот это я уснула. Вверху экрана висит иконка — непрочитанное сообщение в мессенджере. Настораживает незнакомый номер.
«Диана, помоги мне. Самира»…
Эпилог
Эльдар
Просыпаюсь раньше всех, что неудивительно, я привык ложиться с совами, вставать с петухами. За десять лет мой бизнес увеличился втрое, и, чтобы он оставался конкурентоспособным, приходится вкладывать не только материальные ресурсы, но и самый дорогой ресурс — время. Если бы не семья, я, наверное, жил бы на работе.
Люблю просыпаться рано, потому что вижу любимое лицо. Диана встречает со мной каждый день. Нужно ли говорить, что я счастлив? А ведь я не верил в любовь. Не верил, что люди, живя вместе много лет, желают друг друга так же страстно, как в первые годы жизни. Я не могу представить, что когда-то засыпал в одинокой постели. Без ее запаха, голоса, улыбки даже самый солнечный, самый яркий день будет казаться серым и унылым.
Моя любимая красивая девочка…
Погладив ее тыльной стороной ладони по щеке, тянусь к нежной коже губами. Кто-то просыпается и чувствует себя бодрым после глотка кофе, я заряжаюсь энергией от своей женщины. Губы Дианы трогает едва заметная улыбка. Разбудил…
— Пока дети спят, — целую ее глаза, нос, губы, — предлагаю поплавать вдвоем.
— Уверен, что у тебя на уме только плавание? — открыв глаза, смеется. Рука ныряет под тонкую простыню, безошибочно находит каменный член. — Что и требовалось доказать, — пытается уползти на край кровати.
Ловлю ее и возвращаю в свои объятия.
— Не шуми, детей разбудим, — накрываю губы поцелуем. Мне досталась страстная, чувственная женщина, а ее побег — всего лишь желание подразнить меня. Уже через минуту она отвечает на мои ласки.
Хорошо, что Диана уговорила меня взять отпуск, отключить все гаджеты и отправиться на две недели к морю. Иногда мне хочется сбежать с ней на необитаемый остров и прожить оставшиеся дни. Когда дети вырастут, я так и сделаю.
Диана перехватывает инициативу. Садится на меня сверху. После двух родов она не сильно изменилась. Все такая же стройная девочка с осиной талией, только грудь стала больше, чему я только рад. Хочу сорвать с нее трусики, она хлопает меня по руке.
— Эльдар, я без трусов домой полечу, все белье испортил, — смеется она.
— Я тебе тысячу раз говорил: не ложись в постель одетая.
— Ты же знаешь, я не могу спать без трусов.
— Признайся, ты обожаешь меня дразнить?
— И это тоже.
Диана выписывает бедрами восьмерки на моем члене, знает, что это сводит меня с ума. В эту игру можно играть вдвоем. Ее грудь над моим лицом, подавшись вперед, ловлю губами сосок, всасываю его в рот. Срываю первый страстный поцелуй.
Свободной рукой отодвигаю ластовицу белья. Она там влажная, готовая к вторжению. Чуть толкнись, и ты в тугой горячей глубине. Торможу свои желания, разжигаю свою девочку — подушечкой большого пальца ласкаю горошину клитора, двумя пальцами проникая внутрь.
Она просто невероятно красивая. Каскад густых волос рассыпался по спине, привстав на коленях, она выгибается вперед, пики упругой высокой груди ускользают из моего рта. Кусая губы, Диана сдерживает стоны.
— Я сейчас… — выдыхает она, сжимая бедра.
— Нет, моя хорошая. Вместе, когда я буду в тебе, — прекращая ласки, убираю руку. Злится моя страстная девочка, что не дал ей прийти к финишу. Соскальзывает с моих бедер, не успеваю удержать. Сжимает своей маленькой ладошкой мой член. Двигает пальцы вверх-вниз. От удовольствия темнеет в глазах. Ее волосы падают мне на бедра, когда Диана горячими губами вбирает в рот головку. Обводит ее кончиком языка, проводит по всей длине. Глубоко всасывает, отпускает, смыкает губы на головке. Она знает, как сорвать мои тормоза. Кладу руку ей на затылок, пальцы запутываются в шелковистых волосах. Толкаюсь бедрами в ее сладкий рот…
— Дальше сам, — перестает делать минет. Моя маленькая мучительница. Я несколько секунд плыву, не врубаюсь, что за бунт, а потом начинаю смеяться. Я и забыл, что сам отращивал ее острые зубки. Иногда она может покусать ими и меня.
Ловлю ее в объятия, укладываю на спину, завладеваю губами. Диана отвечает на поцелуй. Меня простили…
— Я люблю тебя, — между поцелуями. Слова не выражают и сотую долю тех чувств, что я испытываю к Диане. Это не просто любовь — это давно стало одержимостью. Расталкиваю ее бедра коленом, отвожу в сторону ластовицу, открываю себе доступ к влажной тесноте. Толчок — сразу на всю длину.