В нашем доме часто бывают гости, но никогда мне не хотелось смотреть ни на одного парня. Он замечает мое присутствие, но в его взгляде нет заинтересованности. Там читается надменность. Смотрит сквозь меня, словно я пустое место. Неприятно, отчего-то начинают гореть щеки. То ли от злости, то ли он своим равнодушием воскрешает во мне комплексы. Чувствую себя толстой и некрасивой.
Вот и дед заметил, что я вошла. Недовольно поджимает губы, наблюдая за мной. Быстро опускаю взгляд. Как бы ни был красив молодой гость, я не могу его рассматривать. Мне за это еще прилетит. Дед не спустит такое поведение. Дочь бесстыдницы, опозорившей семью, должна искупать грехи своей матери, а не позорить еще больше род.
Расставляю тарелки, как велела тетка. Чувствую себя неуклюжей, когда задеваю чей-то бокал. Давит повисшая за столом тишина, мужчины будто намекают, что мне нужно скорее отсюда убраться.
Покинув столовую, не спешу на кухню. Прислонившись спиной к стене, перевожу дыхание.
— У меня будет просьба к Эльдару, — заговаривает дед, от неожиданности вздрагиваю. Тихо скользя по полу, стараюсь бесшумно удалиться, пока меня здесь не застали. — Я поддержу твою кандидатуру на завтрашнем совете, — пауза. — Взамен ты женишься на моей внучке, — не успеваю отойти, только поэтому четко слышу каждое слова. Хотелось бы думать, что у меня галлюцинации, но, видимо, нет!
Дед ведь не меня имеет в виду? Конечно, не меня, я ведь дочь «позорницы».
Самире еще нет десяти, но о браках ведь часто договариваются заранее? Этот парень будет ждать ее восемь лет? Сколько ему сейчас? Думаю, лет двадцать пять. Староват для сестренки. Да и для меня тоже староват…
— Карим, она ведь еще ребенок, — возмущенный взрослый голос. Вот, что и требовалось доказать, они говорят о Самире. Поэтому и Ирада так нервничает с утра, для ее дочери дед жениха нашел. Мне больше не стоит подслушивать. Не успеваю сделать и шага, когда следующие слова дедушки буквально парализуют меня. Дед хочет, чтобы этот парень на мне женился. На мне!
— Диане почти тринадцать, через четыре года можешь забрать ее в свой дом, — это не просьба, это требование. Шантаж! Разве так можно?
Хочет этим браком смыть позор с моего имени? Нет! Дед хочет, чтобы никто больше не обсуждал нашу семью у него за спиной! Только он не понимает, люди все равно будут поливать нас грязью! Наша семья для этого дает кучу поводов.
Гости не спешат соглашаться, это и понятно. Кому нужна в доме такая невестка? Они за помощью обратились, а им тут свинью в моем лице подкладывают. Чувствую себя ненужной. Изнутри меня раздирает истерический смех, а по щекам катятся слезы.
Деду нужно, чтобы меня приняли в уважаемую семью, чтобы эти люди были с нами одной веры, чтили и уважали традиции. Хотя сам же попирает традиции каждый день! Двуличие во всем. Спрос только с женщин, мужчинам многое позволено!
Я не сомневаюсь, что гости откажут дедушке. Не позволят пройтись по их гордости. Я стою только потому, что хочу услышать его голос.
Ну, давай, откажи великому и могучему Алибекову Кариму!
Сердце останавливается, когда Эльдар произносит:
— Я согласен… — жесткий холодный голос, от которого веет не просто силой, а угрозой…
Глава 1
Диана
Не получается скрыть улыбку, когда через приспущенное стекло вижу водителя. Я стараюсь не слишком афишировать нашу дружбу с Айдилем, могу навлечь на парня беду, или мне запретят с ним общаться. Вряд ли кто-то из знакомых поймет мою привязанность к «прислуге», а для меня Айдиль и Фарида почти семья. Глоток счастья — простое человеческое общение с ними.
Прощаюсь с подругами, обмениваемся натянутыми улыбками, от которых порой тошно. Пафосная элитная школа, и детки тут такие же пафосные. Расходимся, сажусь на заднее сиденье белого «Лексуса», сбрасываю тяжелый рюкзак на соседнее сиденье.
— Привет, — здороваюсь с парнем, предварительно убедившись, что камера, установленная на передней панели, не работает.
— Привет, мама тебе кусочек пирога передала, — протягивает аккуратно завернутый в специальную бумагу треугольник. Моя улыбка становится шире, но я все равно кошусь на камеру. Проверяю каждую минуту, привычка. Надеюсь, родственники сегодня про меня не вспомнят.
Затягиваюсь ароматом свежей выпечки, сглатываю слюну. Фарида меня балует. Я люблю теплую сдобу, она знает и старается незаметно подкармливать. Дома нам с сестрой не разрешают налегать на мучное и сладкое, пироги пекут для дедушки и кузенов. Разворачиваю свой подарок, подношу к носу. Впиваюсь зубами в теплую воздушную массу…