Улыбка появилась на моих губах, когда я поддался притяжению магии, моя кожа нагрелась от силы пламени, которое я создавал, и когда я вновь посмотрел в сторону раздевалок, я обнаружил, что она наблюдает за мной.
При ее виде у меня защемило сердце, пламя заколыхалось от того, что я отвлекся. Я махнул рукой в ее сторону, посылая лошадей галопом к ней, давая ей возможность лучше рассмотреть и гадая, что она с ними сделает, когда они до нее доберутся.
Глаза Рокси вспыхнули, когда лошади понеслись к ней галопом, и она выставила перед собой грубый водяной щит, прежде чем я успел отправить их в прыжок через ее голову.
Я позволил лошадям разбиться о щит, и они с шипением рассеялись, вызвав аплодисменты толпы студентов.
Я проигнорировал их, полностью сосредоточившись на девушке, которая своей дерзостью отвоевала час моей жизни, и подошел ближе, гадая, что этот вечер приготовит для нас двоих.
— Разве ты не собираешься переодеться? — спросил я, приближаясь к ней и оценивающе разглядывая ее леггинсы и спортивный лифчик. Она выглядела хорошо, но в этом наряде не было ничего, что могло бы защитить ее от ожогов. Мне это показалось безрассудным, но, опять же, когда эта девушка не была такой? Клянусь, она получает наслаждение от опасности.
В ответ она покачала головой.
— В том костюме моя огненная магия выходит из-под контроля. В таком виде я лучше контролирую ее, — сказала она, упрямо сжав челюсти, давая понять, что не собирается отступать.
Я пожал плечами. Я все равно не был ее гребаной нянькой, так что если она хочет рискнуть, то это ее дело.
— Это ты рискуешь своей кожей, если потеряешь контроль, — заметил я, давая понять, что не согласен с ее выбором и не собираюсь форсировать вопрос.
— Моя магия не причинит мне вреда, — возразила она, и я усмехнулся, слишком хорошо зная, как огненная магия может обжечь, в случае допущения ошибок. И когда они причиняются с умыслом — не то чтобы я хотел думать об этом опыте сейчас.
— Как скажешь. Не жди, что я исцелю тебя, если это произойдет, — предупредил я.
— О нет, я вполне ожидаю, что ты позволишь мне сгореть до смерти, — заверила она меня, ее тон был ровным и честным, словно она действительно думала обо мне так мало.
Я нахмурился от ее убежденности в том, что я серьезно позволю ей умереть, но ничего не сказал, чтобы возразить, позволяя ей верить в это, если она хочет.
— Ты готова начать? — спросил я.
Рокси кивнула, наконец-то показав немного неуверенный вид, и трепет пробежал по мне при мысли о том, что я лично узнаю, на что она действительно способна.
Я взглянул на собравшихся студентов, которые все еще задерживались вокруг нас, наблюдая за нами со слишком большим интересом, что мне не совсем пришлось по душе, и мне захотелось уединиться подальше от стольких любопытных глаз. Это не их дело, и мне так надоело, что люди считают нормальным влезать в мои дела лишь благодаря тому, кем я являюсь.
— Пойдем, — я поманил ее за собой, и она двинулась следом, когда я пересек дальнюю сторону арены, где больше никто не занимался. Моя кожа покрылась мурашками от ее близости, несмотря на то, что я даже не смотрел в ее сторону.
Остальные студенты в основном поняли намек и разошлись, хотя группа девушек все еще следовала за мной, бросая на меня взгляды типа «подойди и трахни меня», которые мне изрядно надоели еще в прошлом году. Я не был уверен, в чем именно дело, но просто не было ничего интересного в том, что девушки предлагали мне себя на блюдечке. Некоторые из них даже не хотели, чтобы я узнавал их имя, желая просто получить сомнительную награду — отсосать у меня, чтобы потом рассказать своим друзьям о том, как они привлекли внимание Наследника Огня. Когда-то все это казалось очень забавным, но недавно я понял, что все это было так… пусто.
— Наверное, приятно быть Мистером Популярность, — прокомментировала Рокси, и хотя я искал в этом обвинении признаки ревности, я не мог сказать, что нашел.
Я хмыкнул, не подтверждая и не опровергая свои чувства к случайным фейри, которым нравилось делать вид, что они знают меня, хотя я понятия не имел, кто они такие.
— Ты и твоя сестра получаете свою долю внимания, — заметил я, гадая, как она к этому адаптируется. Должно быть, после жизни со смертными, где никто даже не подозревал, кто или что они такое, это было нелегко.
— Ну, мы — новые блестящие игрушки в кампусе, — пренебрежительно сказала она, как будто быть истинной наследницей трона целого королевства было для нее неважно. — Без сомнения, скоро мы всем надоедим. Мой образ в целом довольно неприятен для большинства людей.